В период размножения мары роют норы, но как только рождаются малыши, взрослые перестают пользоваться семейным жилищем; в час кормления мать подходит к норе и зовет своих отпрысков. Когда мать прекращает кормить их молоком, молодые мары, как и их родители, начинают питаться исключительно растительной пищей. Марам не надо пить — им хватает влаги, содержащейся в травах и корнях.
Посетитель в доспехах
Членов отряда «Калипсо» поражает резкий контраст между почти полным безлюдьем этих мест сегодня и обилием попадающихся им следов, оставленных жившими здесь когда-то племенами. Местами землю устилает буквально целый ковер из наконечников стрел, скребков, ножей, осколков глиняной посуды, орудий и всякого рода обломков. Может быть, во времена техуэльче местная фауна была богаче?
Чтобы не напугать китов, Филипп и его товарищи выключили моторы зодиаков и легли в дрейф.
Исполняя ритуал брачной церемонии, два морских исполина обнимают друг друга плавниками. Рядом с ними третий участник любовных игр.
Киты удивительно спокойные и миролюбивые животные: плавая среди них, аквалангисты «Калипсо» ни разу не почувствовали ни малейших признаков опасности.
В изобилии водились пернатая дичь и крупные звери? Не исключено, но скорее всего индейцы больше рассчитывали на дары моря, чем на дары суши. В пищу употреблялись и моллюски*, и иглокожие*, и пернатые, и морские млекопитающие, населяющие воды Атлантики.
С одним из таких вероятных объектов охоты индейцев техуэльче — броненосцем — Филипп и его товарищи встречались каждый день, начиная приблизительно с середины октября, и относились к нему, в отличие от индейцев, с большой симпатией.
Однажды посреди ночи Франсуа Шарле и Ги Жуа внезапно просыпаются от необычного шума, который доносится как будто с помойки, устроенной рядом с лагерной палаткой-кухней. Они осторожно встают и видят, что какой-то смешной зверек, что-то вроде черепахи с головой ежа и волосатым панцирем, увлеченно роется в кухонных отбросах. Они едва успевают понять, что это броненосец: тяжеловесный и неуклюжий на вид зверек с ошеломительной быстротой бросается в заросли и скрывается там.
Но нора броненосца вырыта метрах в десяти от лагеря, и поэтому он не в силах долго сопротивляться пленительному запаху помойки. На следующую же ночь он опять приходит угоститься кухонными отходами. Потом, набравшись храбрости, осмеливается покидать свой кров даже днем. В конце концов наш броненосец настолько привыкает к аквалангистам, что уже не обращает на них никакого внимания и, если нужно, спокойно пробирается у них под ногами к своему «столу», чтобы приступить к трапезе!
В своем панцире броненосец чувствует себя отлично защищенным. Как и его предок глиптодонт, броненосец принадлежит к отряду неполнозубых, семейству броненосцев*. Характерный панцирь, из-за которого испанцы прозвали броненосца армадиллом (armadillo, что в переводе с испанского означает «маленькие доспехи»), состоит из ряда ороговевших костных пластин. Эти пластины образовались из глубокого слоя кожи (дермы). Они составляют три пояса — пояс головы, пояс плеч и пояс таза. Пояс плеч и пояс таза связаны многочисленными перемычками из спинных пластин (их число разнится в зависимости от вида). Щитки панциря соединены между собой поросшими грубыми волосками участками кожи — они-то и делают панцирь подвижным. Если броненосец чем-то обеспокоен, он сворачивается в шар, и тогда ему не страшны никакие хищники на свете.
Броненосцы — всего насчитывается 21 вид этих животных — обитают в Центральной и Южной Америке (только граница распространения девятипоясного броненосца проходит севернее — у самого Техаса). Некоторые виды бывают размером с поросенка (гигантский амазонский броненосец) — это настоящие тяжеловесы, большинство же видов — не более крысы или кролика. Конечности этих зверьков заканчиваются мощными когтями. Броненосцы с поразительной скоростью роют норы, помогая себе мордой. Известны случаи, когда они закапывались в землю за две минуты, причем грунт был такой твердый, что человек не обошелся бы тут без кирки. Зарывшегося броненосца невозможно извлечь из земли: инстинкт самозащиты заставляет его растопыривать пластины панциря, и чем настойчивее его тащишь, тем глубже он зарывается в землю…
Броненосцы в основном насекомоядные животные. Кстати, они обладают поразительной способностью отыскивать личинок, спрятавшихся под 20 — 30-сантиметровым слоем почвы. Установив, где скрывается добыча, броненосец роет в этом месте коническую воронку и с помощью длинного липкого языка достает насекомое. Однако броненосцы не ограничиваются одними лишь насекомыми: их устраивают все беспозвоночные, при случае не откажутся они и от ящериц, змей, птиц и детенышей мелких млекопитающих. Любят они и мясистые фрукты, а многие не брезгуют и падалью.
Очевидно, ничего не имел против падали и наш приятель, который изо дня в день осчастливливает своим посещением лагерь у пересохшего арройо. Наш броненосец относится к одному из видов Zacdus (Zaedus= Dasypus minutus), который хорошо известен Марьяно-аргентинцу, как и всем его соотечественникам, под обиходным названием «пичи». Так и окрестили в лагере нашего гостя — Пичи, и хотя вид у Пичи угрюмый и непривлекательный, аквалангисты питают к нему больше симпатии, чем можно было бы ожидать.
3 Фонтан на горизонте!
ДЕЛЬФИНЫ-ВЕСЕЛЬЧАКИ
ДОКТОР АГУАЙО, СТОЛЬ ЖЕ СВЕДУЩИЙ, СКОЛЬ И ДОРОДНЫЙ
ПЯТЬ ЛЕТ НА ВАЛЬДЕСЕ — ВСЕМИРНАЯ ПОПУЛЯЦИЯ:
1500 ОСОБЕЙ
ГИГАНТСКИЙ БАШМАК — ЧЕПЧИК
«Всем привет, я привез почту! И две коробки для спутника.»
Эти исторические слова я произношу, спрыгивая с вертолета на палубу «Калипсо»… Я прибыл из Франции через Буэнос-Айрес, куда за мной прилетел Боб Маккиган. Я нагнал по воздуху нашу милую старушку «Калипсо», покинувшую берега Франции намного раньше, чем я.
И хотя мое приветствие не блещет наполеоновской отточенностью слога, я тем не менее испытываю в эти минуты все удовольствия сразу.
Прежде всего, удовольствие — доставлять удовольствие. В экспедиции и для экипажа судна, и для аквалангистов время тянется томительно долго. Уже на следующий день после отплытия почту принимают как некий дар небес. Каждый лихорадочно, но стараясь при этом казаться равнодушным хватает свой конверт и, вскрыв его, уходит в себя. На мгновение он снова с женой, детьми, родителями, друзьями, оставшимися на другом конце света. На «Калипсо» работают только люди крепкой закалки. Но в такие минуты и на их лицах радость разглаживает морщины, которыми избороздил их океан.
