Черные с седыми прядями волосы зачёсаны назад и спускаются ниже плеч, открывая высокий лоб. Чуть удлинённое лицо правильной овальной формы с четко очерченным подбородком и капризно изогнутыми полными губами. Прямой нос, ровные брови вразлёт и пронзительные, оттянутые к вискам, зеленющие миндалевидные глаза. На плечи мага накинута зелёная мантия с широким воротником из серебристо — белого меха. Из‑под расстегнутой мантии открывался вид на мужское платье, сшитое по моде IX века. Одежда несла все признаки принадлежности к романскому стилю: цельность, простоту, большую плотность. Ткань ложилась крупными, тяжелыми складками, которые при движении то набегали, то сглаживались. Тщательно подобранные пропорции придавали костюму солидность, надежность и незамысловатую торжественность. Парадный вид платью придавала искусная вышивка серебряной нитью. — Милорд! — насколько позволяла каталка и неработающие ноги, я изобразил почтительный поклон. — Позвольте засвидетельствовать Вам своё почтение, сэр.
Маг окинул меня пронизывающим взглядом, которому мог позавидовать Иван Грозный, насквозь видевший своих бояр. Неприятное ощущение, скажу я вам. Вроде бы всего лишь нарисованная картинка, а мощь чувствовалась всей кожей, покрывшейся мириадами ледяных мурашек. Даже боюсь представить, какой эффект мог быть при жизни мага и его настоящую мощь. Да, были люди в наше время…
— Так вот ты каков, Гарольд Лилиан Александр, Лорд Эванс, Лорд Слизерин. Хлипковат ты для лорда.
— Извините, каков уж есть, — развёл я руками. Прогибаться и подстраиваться под мнение и желания Салазара Слизерина я не собирался. Уважение и почтение не являются знаками равенства подобострастию. У меня тоже есть чувство гордости и собственного достоинства, а Салазар продолжал давить взглядом.
— Печально, измельчали потомки, печально. Моё кольцо приняло отпрыска сквибов! Неужели не нашлось никого более достойного? Куда катится мир?!
— А вы шовинист, батенька, — сплетя пальцы и сложив руки на животе, откинулся на спинку кресла я. — Чем вам не угодили Эвансы?
— Побольше почтения, мальчишка! — ледяным голосом, перейдя на парселтанг, прошипел Салазар.
— То, что вы, милорд, являетесь родоначальником Слизеринов и основателем Хогвартса, не даёт вам право оскорблять моих предков, являющихся, к тому же, вашими потомками. Эвансы единственные, кто до конца оставался верным кодексу и Роду. Или вам больше по нраву Мраксы и Гонты, разбазарившие богатство Рода и камня на камне не оставившие от вашего наследства? Вам по нраву жертвы инбридинга и инцеста, нарушители законов магии и клятвопреступники? Чистокровные ублюдки, ставшие грязнокровками в прямом и переносном смысле слова. Или у вас вызывает трепет Том Риддл, байстрюк Гонтов, взявший себе псевдоним Волдеморт? Вот уж действительно собачья кличка! Не смейте оскорблять моих предков, милорд!
— Или что? — сощурил глаза Салазар.
Портрет явно провоцировал меня, стремясь что‑то для себя узнать и понять. От осознания этого факта на меня снизошло вселенское спокойствие. Мгновенно скользнув за Грань, я прикоснулся рукой резной деревянной раме, обрамлявшей холст. Ледяная дорожка перекинулась на ткань.
— Прекрати! Прекрати немедленно!
— Это просьба или требование, милорд? Я жду извинений, знаете ли, — выдохнув облачко пара, издевательски спросил я, наблюдая, как изморозь подбирается к ногам нарисованного мага.
— Молодец, так держать! — неожиданно рассмеялся Салазар. — В кои‑то веки я доволен потомком! Запомни — никогда, никому, не спускай обид и никому не позволяй оскорблять предков, ибо они твоё прошлое, а тот, кто позволяет себе забыть о прошлом, поправ его честь и память, не имеет будущего! Прошу прощения за провокацию и недостойное поведение. Кольцо сделало правильный выбор. Сотворившие с тобой такое наказаны?
— Не совсем, воздаяние только началось. Да и не злопамятный я. Отомщу и забуду, а потом отомщу ещё раз. Хорошая штука, склероз.
— Ха — ха — ха, — искренне поддержал шутку Салазар. — Чувствуется моя кровь!
Отсмеявшись, маг поправил на платье невидимую складку и как‑то подобрался. Чуялка сигнализировала, что разговор вот — вот перейдёт в другую плоскость. Все проверки я прошёл, теперь за меня возьмутся всерьёз.
— А скажите мне, Гарольд Лилиан Александр, вы действительно стремитесь как можно быстрее очутиться в объятиях Хель? Вечная Леди вам милее земной невесты? — ехидненько так спросил Салазар. — Нет? Так какого вы *** (этого слова, произнесённого на парселтанге, я не знал, видимо другой диалект) и *** (и это слово тоже выпало из словаря) мальчишка! Ты, снулый выродок *** (да что такое, сплошная игра идиоматических выражений), неужто до твоих куриных мозгов никак не дойдёт, что твоё время бодаться с директором ещё не пришло? Раздавит он тебя, как лягушку, и не поморщится! И что мне делать, ждать, пока твоя племянница подарит Роду очередного безмозглого идиота, который сует голову в пасть дракона и думает, что всё обойдётся? Что рот раззявил, лорд недоделанный? Думаешь, я не догадался завязать гобелен на кровь и сплести магическую нить связи со своим портретом? Вас, иродов мелких, даже после смерти надо держать под надзором и пороть без устали розгами или вожжами на конюшне, чтобы вы не совались туда, куда кобель не суёт. О, боги, дайте мне терпения!