Продолжать он не стал. Что-то сместилось, на пол посыпались гайки и болты, и лестница отвалилась от стены.
Сэм перепрыгнул на осветительную площадку и вцепился в горячую металлическую раму. Пока он раскачивался там, болтая ногами в воздухе, вся конструкция дрогнула и стала проседать под его весом. Раздался вопль, и Минни, теряя равновесие, беспомощно повалилась на него. Она врезалась в Сэма, ее голубая шелковая лента зацепилась за надломленную металлическую балку - и она с криками рухнула вниз, оставив ленту развеваться на площадке.
Сэм видел, как Джин съехал на лестнице по стене и грузно приземлился на Джои Лестера - и тут же сверху на него всей тяжестью обрушилась Минни.
Потом дым и копоть застили Сэму глаза, ослепив его.
- Энни! Где ты!
- Сэм! Я здесь! Мне не слезть!
Сквозь дым Сэм мог лишь разобрать, что Энни ненадежно висит на оторванной от разбитой площадки балке. Она могла упасть в любой момент - и под нею оказался бы не большой и мягкий старший инспектор, и ревущая стена пламени.
Сэм ухватился за шелковую ленту, оставленную Минни. Один ее конец он бросил на манер лассо, чтобы то обвил туловище Энни. Потом изо всех сил, молясь, чтобы шелковая ткань выдержала, он поволок Энни к себе.
Лента не подвела. Он подтащил ее поближе, настолько, чтобы дать ей относительно безопасно упасть на Минни, все еще лежащую на Джине, который все еще не слез с Джои.
Когда Энни приземлилась, он услышал, как внизу раздалось одновременное "уфф!" от всех троих разом.
Сэм разглядел, как Энни вскочила на ноги и отчаянно замахала ему, чтобы он прыгал. Шелковая лента все еще висела на ее теле - подтверждая, что это она не кто иная, как "Мисс Манчестер и Сэлфорд Ист - 1973".
- Все правильно, Энни, ты значишь даже больше, - пробормотал себе под нос Сэм и прыгнул.
- Динь-динь-дон, динь-динь-дон, бубенцы звенят. Снег летит из-под копыт, сани вдаль летят! Динь-динь-дон... - было уже десять секунд после полуночи. Сэм, Энни, Крис, Рэй - и, само собой, Джин Хант - сидели тесной компанией в теплом, прокуренном уютном уголке "Railway Arms", распевая рождественские песни. Их исполнение было неровным, не в лад, и вообще кошмарным - зато от всего сердца.
Сэм разглядывал поющую Энни и размышлял, сколько еще рождественских вечеров ему предстоит провести с нею. Будут ли они все так же вместе в 1975? В 1976? В восьмидесятых?
Станет ли он однажды праздновать Рождество в 21 веке? Пройдет ли полный круг, вернувшись, наконец, в то время, из которого так неожиданно и жестоко был выдернут?
Год за годом, прошептал Сэм. Давай просто жить год за годом.
Он вдруг обнаружил, что смотрит, не отрываясь, на доблестного хозяина паба, Нельсона, который в ответ поднял стакан и понимающе ухмыльнулся: - С Рождеством, Сэм. Счастливого тебе Рождества!
- А теперь захлопнули клювики и слушаем меня! - вдруг проревел Джин. Он окинул взглядом коллег и провозгласил: - Некоторые из нас могли и не попасть в "Arms" сегодня вечером. Некоторым из нас вполне могло подпалить задницу - а некоторые могли разбиться в лепешку. Но все хорошо, что хорошо кончается - никого не поджарило, и все мы травим здесь байки... за что не в последнюю очередь надо благодарить детектива-инспектора Тайлера и вот эту самую безмозглую девчонку.
- А вы меня и правда любите, Шеф, - заулыбалась Энни.
- В твоих фантазиях, крошка, - отозвался Джин. Но все же поднял стакан и провозгласил: - За Сэма и Энни. Наш отдел без вас никуда. Без вас обоих.
Крис и даже Рэй поддержали тост: за Сэма и Энни.
- Ладно, хватит нести вздор, самое время для хорошей музыки, - объявил Крис, крутя ручки своего ненаглядного радиоприемника. Он повернул рукоятку настройки - и оттуда раздалась песня "Suzi Quatro". Лицо у Криса засветилось от радости, и он начал подвывать:
Если он твой чувак, крошка,
Пробуй - можно так:
В банку спрячь чувака, крошка, -
Будет цел чувак.
Мэтью Грэм. Безымянная рождественская история
Бледное зимнее солнце пробилось сквозь границы темной унылой съемной комнаты.
Воздух с прошлого вечера был пропитан запахом стейка, приготовленного на газовой плите и приправленного зеленью, на поиски которой жилец потратил почти весь день.
Одна бутылка "Кьянти" валялась пустой, но детектив-инспектор, который и был хозяином комнаты, припрятал вторую наполовину полной, дабы попойка не обострила его чувства одиночества и меланхолии до нестерпимых масштабов.
Когда это начало происходить, ему не оставалось ничего, кроме как сбежать и укрыться внутри сна. Сон внутри сновидения - так он предпочитал об этом думать.