Димон был далеко не дурак и прекрасно понимал, что горячей встречи с «Хунвейбиновцами» ему не миновать, несмотря на безответную любовь «конторы», пришлось срочно - «закосить»! Шикарный замшевый пиджак с гербовыми пуговицами он подарил Глав.врачу - «дурки» и стал его пациентом на два месяца, пока шёл призыв. Да нет, в больнице он не лежал, ведь там и так мест не хватает - даже сейчас, но на врачебный обход к девяти ноль- ноль, был обязан появиться, кроме выходных. Порядки там строгие, прямо как в армии! Подыхать за «родную» партию он совсем не собирался и был откровенно – прав! Пройдут годы и наш извечно пьяный президент подарит этот остров - «Бандерлогам», от широты своей русской души, так что Димон, как в воду глядел… Когда на китайской границе всё затихло, то он пошёл служить, но не на Восток , а на Запад - совсем в другую сторону , где и оттрубил 2 года на командном пункте ПВО в Белоруссии , сидя на ночных дежурствах в бункере - глубоко под землёй. Но и в армии ему не повезло, попал он в первый призыв на 2 года, а до этого служили целых 3 года, так вы можете себе представить, как взрослые дядьки «отрывались» на сопливых ребятишках?!! Но я не собираюсь расписывать ужасы «дедовщины», кто не служил - тот просто не поймёт. Так что, службу в армии он всегда вспоминал, как самое отвратное время в его жизни. Но запомнился один эпизод, когда ему залепил 10 суток ареста лично командир части за самоволку на 8 марта, можно сказать – пострадал за любовь. И повезли бедолагу на центральную гауптвахту города Минска из лесных дебрей. Это был старинный католический костёл в самом центре города, а в войну там было Минское гестапо, вот именно здесь и мучили фашисты наших советских людей. Просидел Димон 10 суток одиночки в камере с мемориальной доской, в ней конкретно и содержали знаменитую Белорусскую партизанку и что интересно, кошмары его не донимали, привидения перед глазами – не являлись, и он отлично выспался и отдохнул от своих ночных боевых дежурств. Вот такая связь времён произошла у наших коммуняк на моральной почве, что и не удивительно, ведь коммунистическая мораль – это полное отсутствие нравственной морали! И это – факт!
6.
После армии решил Димон рвануть в Москву, не тянуло его в Питер к маме, захотел самостоятельности. Ждали его две любимые бабушки в тихом подмосковном городке и дождались. Правда прописывать его местные власти - не рвались, не смотря на закон о мобилизованных воинах, дом отцовой бабушки подлежал сносу и на огороде уже рыли котлован под кирпичную девятиэтажку. Бабульке приготовили прописку на местном кладбище, а квартирку собрался захапать - исполком, тут вдруг явился - «великий воин» и стал «качать права», вот ведь насмешил местных бюрократов. Димка совершенно искренне не мог понять, ну зачем надо рушить прекрасный кирпичный дом который строили два поколения его предков, зачем громить теплицы, которые кормили его семью, наконец зачем пилить фруктовый сад и ответа он не находил… Он вновь почувствовал себя иностранцем в этой забытой богом стране…
Был он - парень не промах и накатал жалобу в газету, а копию отнёс лично в горком партии, пусть - почешуться! Скандал вышел тихим, но вполне эффективным. Глава исполкома лично подписал разрешение на прописку и долго жал его руку, неся попутно откровенную херню о роли партии в деле воспитания молодёжи, но в армии от замполита Димон и не такой бред слышал… «Дать бы тебе по твоей гнусной роже! » - подумал он с интересом разглядывая хряка, который в своё кресло не влезал, но стерпел – сказалось Питерское воспитание. Ну вроде всё у него и заладилось, дом снесли и дали им с бабушкой двушку – малогабаритку , после дома в 200 метров просто - охренительно. Так смотря, что с чем сравнивать, после камеры одиночки, так вообще – дворец! А тут и курсы «Интуриста» наметились и стал Димон готовиться к встрече с судьбой. И эта судьба ждала его в мотеле за Московской кольцевой, куда Макар телят не гонял…
7.
Мотель представлял из себя убогий шедевр соц.реализма, это была панельная девятиэтажка с кучей одно и двухэтажных пристроек , которая стояла прямо на трассе , а напротив через дорогу была старая деревня с покосившимися избёнками. Пейзаж был унылый и вызывал извечную русскую тоску. Вполне естественно, что деревенские работали в мотеле и были старше Димона чуть ли не вдвое. Останавливались здесь польские шофера – дальнобойщики и заселялись группы самых нищих туристов из братских соц.стран , типа румын, болгар и прочей шушеры, которым вечно не было места в центральных гостиницах города. Суперсервисом здесь и не пахло, как и английской речью, всё накрывалось в два стекла и в два прибора, как в приличном доме и Димон явственно осознал, что конкретно «попал» на ближайшие полгода… Кадровик и комитетчик выглядели как близнецы – братья и были явными выкормышами усатого вождя. Встретили они его без всякой радости и кадровик посмотрев направление на работу задал всего один вопрос: « Ты часом не еврей, уж больно рожа у тебя не русская!?» Димон не растерялся и заявил, что фамилия у него самая что ни на есть – русская! На что комитетчик резонно заметил, что бьют не по паспорту, а – по роже! Димка тоже недолюбливал этот гнилой народец и с удовольствием присоединился к бурному веселью этой парочки и на этом они мирно разошлись. Он пошёл в ресторан на работу, где его быстренько и запрягли. Ждали группу «пшеков» на обед и он попал под раздачу даже не успев понять, как здесь очутился и где его пальто и шляпа. Командовал в ресторане администратор Саша – Хряк, это была целая гора мяса и жира, которая не помещалась за администраторским столом и со стороны всё это выглядело, будто взрослый мужик сидит за детским столиком. А заправляла всем бригадир Верка по прозвищу «Морковка», что являлось производным от её фамилии – Морквина. Вот это была женщина! Настоящий гренадёр под два метра ростом и с шикарной грудью необьятного размера. Димон здорово растерялся, глядя с восхищением на « чудо природы» и поняв опытом взрослой женщины его чувства, Верка похлопала его по плечу и сказала: « Ты – сопляк, сейчас зенки свои протрёшь, лучше посмотри всё ли накрыто»?! И они дружно стали накрывать два больших «корабля» - на двенадцать персон каждый. Неделя пролетела вся в трудах и к выходным Димка понял, что готовиться что то серьёзное, судя по нервному состоянию персонала. А в субботу с утра к ним приехал скромный мужичёк в сером костюме и долго беседовал с администратором, после чего Саша – Хряк просто озверел…
8.