Однако насекомые сумели превзойти этот предел иным способом. В тропиках повсюду возвышаются конусы термитников. Иногда они стоят группами, сгрудившись по нескольку сотен, словно стадо антилоп на пастбище. И такое сравнение не совсем произвольно. Отдельный термитник заключает в себе колонию в несколько миллионов насекомых. И это не просто существа, вздумавшие поселиться в некоем общем жилище, как люди в небоскребе. Начать с того, что все они — одна семья, потомки одной пары половозрелых особей. Кроме того, все они — существа неполноценные, не способные к самостоятельной жизни. Рабочие, торопливо бегущие по термитным тропам среди корней, слепы и бесплодны. Солдаты, стерегущие входы в термитник и готовые ринуться на защиту, где бы ни образовалась брешь в стене, вооружены такими массивными и грозными челюстями, что уже не способны сами брать пищу, и рабочие должны их кормить. А в самом центре колонии лежит царица-матка. Она заточена в толстых глиняных стенах, из которых ей никогда не выбраться на свободу, потому что ее тело таких грандиозных размеров, что нипочем не пролезет в ходы, проложенные в термитнике. Ее брюшко раздулось в огромную дергающуюся белую колбасу 12 см длиной, из которой в невероятных количествах все время извергаются яйца — до 30 тысяч штук в день. Она тоже умрет, если за ней не ухаживать. Бригады рабочих с одного конца подносят ей пищу, а с другого подбирают яйца. Единственный в колонии активный в половом отношении самец, царь термитника размером с осу, постоянно находится при царице, и его тоже кормят рабочие.
Все эти особи связаны между собой в единый суперорганизм превосходной системой коммуникаций. Термиты-солдаты подают сигнал тревоги, колотя тяжелыми жесткими головами по стенам. Рабочие, наткнувшись на новый источник пищи, метят след запахом, по которому легко находят дорогу их слепые товарищи. Но самый главный и общий механизм общения основан на действии химических веществ, так называемых феромонов. Они разносят приказы по колонии с огромной быстротой. Все члены колонии постоянно обмениваются друг с другом пищей и слюной. Рабочие передают куски изо рта в рот или же подбирают экскременты друг друга, чтобы еще раз переварить недопереваренную пищу и извлечь из нее до последней крохи все питательные вещества. Они же кормят личинок и солдат. И они же ухаживают за царицей, постоянно облизывая ее содрогающиеся бока и подбирая капли влаги у нее из анального отверстия. При этом они получают выделяемые ею феромоны и немедленно разносят их по всей колонии. Личинки являются потенциальными самцами или самками, но феромоны царицы, которые они получают от рабочих с пищей, подавляют их развитие, и молодые термиты вырастают бесплодными, слепыми и бескрылыми. Солдаты тоже вырабатывают свой феромон и добавляют его к смеси, циркулирующей в колонии, со своей стороны, не давая личинкам развиться в солдат.
Но феромоны сохраняют активность только в течение короткого времени. Если число солдат в колонии сокращается, соответственно падает и количество их феромонов в циркуляции. Царица-матка не только вырабатывает феромоны, но и получает их с пищей, а с нею и всю информацию. То ли она реагирует тем, что производит яйца особого рода, из которых выводятся только солдаты, то ли рабочие кормят определенным образом уже существующих личинок, пока окончательно не выяснено. Возможно, что для разных видов по-разному. Но как бы то ни было, в ответ на изменение ситуации появляются все новые и новые солдаты, покуда не восстанавливается первоначальное соотношение. Царица тоже время от времени меняет характер экскреции своих феромонов, и тогда развитие личинок не подавляется, они достигают половой зрелости. Ходы термитника наполняются шуршащими толпами молодых крылатых половозрелых насекомых. У некоторых видов рабочие делают в стенах термитника специальные пробоины и строят перед ними «стартовые площадки». Выходы эти охраняются солдатами. В один прекрасный день, вскоре после начала дождей, солдаты отступают в сторону, из щелей, как дым, валят летучие термиты и, клубясь, поднимаются в небо.
То-то радость для окрестной живности! Лягушки и рептилии толпами собираются у этих отверстий, наперебой норовя сцапать вылетающих насекомых. А исход продолжается, и воздух наполняется летучими полчищами. Термиты обычно далеко не отлетают. Они опускаются на землю, и крылышки у них обламываются у самой груди — они отслужили свою службу. Теперь самцы гоняются за самками по земле в строго ритуальном танце. Те немногие, кто после всего этого остаются в живых, разбиваются на пары и отправляются искать место для нового термитника — какое-нибудь углубление в земле или трещину в стволе дерева. Здесь они строят небольшую царскую ячейку и в ней спариваются и откладывают яйца. Первых выведшихся личинок родителям приходится выкармливать самолично, но как только те подрастут и смогут сами добывать пищу и возводить глиняные стены, царская чета целиком посвящает себя делу размножения, и новая колония вступает в свои права.
Термиты находятся в близком родстве с такими архаичными насекомыми, как тараканы. У тех и других туловище без перетяжки на поясе и личинки выводятся очень похожие на взрослые крылатые формы. В процессе роста они проходят несколько линек, но стадии куколки и метаморфоза у них отсутствуют. Питаются они тоже как тараканы, почти исключительно веществами растительного происхождения. В природе их насчитывается около 2000 видов. Как правило, их пища — листья, трава, тонкие прутики. Некоторые виды специализировались на питании древесиной, они точат изнутри столбы и бревна, покуда не остается один только наружный слой: тронешь пальцем — и проткнешь насквозь.
Термиты из всех насекомых сооружают самые большие постройки. На сооружение их замка-термитника, со стенами, зубцами и башнями, уходит до Ют глины; высотой он в три-четыре раза превосходит рост человека. Несколько миллионов обитателей, деловито снующих внутри термитника, способны вызвать значительный перегрев и привести к тому, что воздух в жилище будет спертый и бедный кислородом, поэтому там очень важно хорошее проветривание. Вот почему у стен термитника насекомые прокладывают длинные тонкостенные трубы, выступающие по бокам, точно ребра. В этих длинных, гладких ходах никто не живет. Они служат только для вентиляции. Когда солнце нагревает их тонкие стенки, температура воздуха в них становится выше, чем внутри термитника. Разогретый воздух поднимается, и на его место поступает использованный воздух из глубинных галерей. Так возникает циркуляция. Тонкие внешние стенки труб имеют пористое строение, и кислород из атмосферы проникает сквозь них внутрь. Освеженный воздух восходит к верхушке термитника и оттуда спускается к внутренним ходам. В жару рабочие сбегают по подземным галереям вниз к водоносному слою и возвращаются с полными зобиками воды, которой они смачивают стены наземной части термитника. Вода от жары испаряется и понижает внутреннюю температуру. Такими ухищрениями рабочие добиваются постоянства температуры в своем жилище.
В Австралии компасные термиты строят свои замки в форме огромного плоского клина, всегда протянутого с севера на юг. Благодаря такому расположению в полдень жаркие лучи солнца падают на наименьшую площадь стены, зато слабые утренние и вечерние лучи улавливаются максимально, что дает термитам, особенно в холодное время года, необходимое дополнительное тепло. В Западной Африке и других районах, где бывают сильные дожди, термитники имеют вид большого гриба, у которого шляпка служит «зонтиком». Специалисты добились немалых успехов в выяснении механизмов воздействия феромонов на жизнь колонии, но пока никто еще не сумел объяснить, каким образом миллионы слепых рабочих термитов, неся каждый по крошечной лепешке глины, умудряются, трудясь в полной согласованности, возводить такие замысловатые, совершенные и огромные сооружения.
Есть еще одна группа насекомых, которые живут колониями подобно термитам, — это перетянутые в талии, обладающие двумя парами прозрачных крыльев и свирепо жалящие осы, пчелы и муравьи. На примере ос можно наблюдать некоторые промежуточные стадии становления колониальности у насекомых. Некоторые хищные осы ведут исключительно одиночный образ жизни. Самка после спаривания самостоятельно строит из грязи ячейки, в каждую откладывает по яйцу и запас пищи в виде нескольких парализованных пауков, после чего оставляет гнездо на произвол судьбы. У других видов она остается поблизости и, когда выводится молодь, каждый день приносит свежий корм. У третьих видов самки строят гнезда, каждая свое, но располагают их поблизости одно от другого; при этом некоторые бросают собственное строительство и подключаются к работе соседок. В конце концов одна самка оказывается доминирующей и откладывает яйца во все ячейки, а остальные занимаются только тем, что строят новые ячейки и приносят ей пищу.