Неужели монстр сожрал всех и теперь без сил ожидал, когда организм переварит людей и он сможет полакомиться и Витькой? Но мальчик уже не испытывал страха перед чудовищем. Случившееся истощило его полностью — и физически, и морально. Ему уже стало все равно, тем более ничего и никого вокруг не осталось, кроме него и монстра, тихо сидящего за спиной. Поскорее бы все закончилось. Вот только… Витька, вдруг, поразился только что возникшей в голове безумной мысли. А как он выглядит? Монстр. Почему бы и не посмотреть в последний раз, перед тем, как…
Мальчик еще несколько мгновений сидел, обняв коленки и никак не решаясь посмотреть в глаза своему страху, а потом отбросил все сомнения, что даже у взрослых получается не всегда, и резко повернулся.
Монстр был там. Еле заметный из-за туманных очертаний, сливающихся со тьмой вокруг. Выступающие части грандиозной фигуры слегка подсвечивались. А гигантские глаза смотрели прямо на мальчика-букашку, что дерзнул взглянуть в лицо страху. Они мягко мерцали красным, будто налитые злобой, но Витька почему-то ее не ощущал. Звериная ярость спряталась где-то внутри чудовища, и сейчас на него вполне мирно смотрела огромная станционная псина. Сотканная из самой тьмы и почему-то очень и очень довольная. Мальчик поднял руку и пошел вперед. Глаза удивленно расширились, но монстр не отстранился, а продолжал спокойно лежать. Витька в последний момент крепко-крепко зажмурился и сделал последний шаг к чудовищу.
Открыв глаза, мальчик увидел перед собой заплаканное лицо матери. Поняв, что Витька очнулся, Оксана сквозь слезы улыбнулась и прижала сына к себе. Потом радостно выбежала из палатки. Вошел Денис Краснов.
— Дядя, — прошептал Витька и улыбнулся. — Что со мной?
— Ты только не волнуйся, боец, — Денис присел рядом. — Все хорошо. Переволновался ты сильно! Вот и вырубился. Теперь отдыхай. Все позади, и вам с мамкой ничего не угрожает.
— Правда-правда?
— Конечно!
— А как же монстр?
— Какой монстр? — Денис удивился, но вида не подал.
— Ну тот… Он убил всех, кто нам с мамой угрожал.
Краснов наморщил лоб, пытаясь понять, в какой реальности оказался сейчас мальчик, но махнул рукой и тихо, но твердо сказал:
— Живой твой монстр, не переживай. Подружись с ним и все будет хорошо. А теперь спи, тебе отдохнуть надо. Потом сталкером станешь. — Зачем рассказывать мальчику, что тем монстром, который убил всех, оказался он сам?
— Как ты?
— Лучше, Витька, намного лучше!
И мальчик вновь заснул, чтобы сделать последний шаг к новому другу. Огромные, светящиеся красным глаза его уже ждали. Витька смело шагнул вперед и положил руку на теплую и мягкую шерстяную морду. А монстр вдруг фыркнул, обдав паренька потоком воздуха.
— Теперь мы друзья! — произнес мальчик. — Поиграем?
Зверь удивленно наклонил голову, а ребенок со свойственным им непосредственностью, добавил:
— Догоняй! — и тут же с хохотом побежал по пустой и темной станции.
В этот момент ноги спящего мальчика слегка задергались, словно он видел удивительный сон, где бегал и играл.
Новогодняя история
Черт! Вход на станцию занесло снегом! Придется искать другой. Мужчина вздохнул, поплотнее запахнул теплую, белого цвета куртку, поправил рюкзак и покрепче сжал в руках автомат, окидывая взглядом заснеженную местность.
Где-то бродит зверь. Ничего особенного. Обычный мутант, то ли собака в прошлом, то ли волк. Хотя, если подумать, откуда волкам взяться в городе?
Сталкер четко помнил только это. И то, что ему срочно нужно попасть в метро, разрушенный свод вестибюля которого был занесен снегом. А вот зачем — не помнил. Что или кто его там ждет? Зачем ему это нужно? И вообще… Почему именно метро? Неужели заснеженного мира вокруг мало? Вон сколько домов, ощерившихся темными провалами окон. Разве негде спрятаться? Развести костер, оборудовать, в конце концов, из найденной вокруг мебели более-менее сносное жилище и жить там, не зная печали.
Почему же метро? Да еще в канун Нового Года? Может во всем виновата тварь, бродящая вокруг и желающая полакомиться свеженьким сталкером? Может из-за нее метро оценивается, как реальное укрытие? Сложно сказать, а еще труднее выудить из памяти прошедшие события. Вернее, невозможно. Как будто их вовсе не было. Ни семьи, ни друзей, ни врагов, ни имени. Ничего. Только эти окружающие здания, заваленный снегом вестибюль какой-то станции метро и тварь, вынюхивающая мужчину где-то рядом.