— Вот так они и поступают! — зло бросил Фудзи. — Именно так поступают! Пытаются оградить идиотов от их собственных ошибок! Или я должен отпустить тебя в смертельный полет? Лети, Данька!.. Лети к чертям собачим!.. И умри!
— Этого не будет! — горячо заговорил Чеков. Глаза горели, а лицо покраснело. — Понимаешь, я все просчитал! Я около года готовился! Все получится, я верю, и я покажу всем, что отсюда можно сбежать! Только Нахиму не говори…
— Хорошо, — вдруг улыбнулся Фудзи, глаза превратились в щелочки. Столь разительная перемена в настроении друга обычно ни к чему хорошему не приводила. Данила напрягся, предчувствуя хитрость.
— Пойдешь со мной на КПСКР, и я никому ничего не скажу, — выпалил японец на одном дыхании.
— Что?! — пораженно переспросил Чеков. — Но это же опасно!
— Не опасней твоей затеи, — возразил Ямомото. — Сейчас отлив, и добраться до него можно запросто. Ну? Что скажешь? Ненадолго… как прилив начнется — уйдем. Хочу побывать в рубке, осмотреть каюты, прошлое поглядеть немного…
— Но это очень опасно! Он висит на скале, готовый рухнуть. И это запрещено! И… и… и мало ли что там поселилось!
— Пытаться выбраться с острова — тоже… — елейным голосом возразил Фудзи. — Но это моя мечта. Наравне с охотой на крабов. Как и твоя — свалить с острова. Так чем моя хуже? Я молчу про твою, ты — помогаешь с моей. Равноценный обмен?
— Да, — после долгой паузы ответил Данила, и надеясь, что успеет раньше уйти с Шишки, уточнил: — Когда пойдем на КПСКР?
— Да сейчас, — ухмыльнулся друг. — А то через несколько часов нас будут обучать на крабов охотится, хотелось бы успеть и туда.
Идти было трудно. Заросли ольшаника и кедровый стланик переплелись и преграждали путь. Приходилось с треском прорываться через эти крепкие природные заборы. Ямомото в раздражении порой рубил по веткам огромным ножом, который отец подарил ему на десятилетие. Данила с улыбкой поглядывал на друга, у которого в крови все еще бродил «зов предков», заставляя при каждом удобном случае доставать из ножен танто. Чекову нравилась эта привычка Фудзи. При этом тот вид имел настолько нелепый, что воспринимать без улыбки этого узкоглазого юнца было невозможно.
Вообще, когда выжившие рыбаки стеклись к Шишке и создали из разных народов колонию, то решили обучать детей единому языку, чтобы избежать национальной розни и междоусобиц, одна из которых еще на заре возникновения поселения чуть не уничтожила его. А так как наиболее грамотными и дисциплинированными были военные офицеры КПСКР, основавшие поселок, то и решили обучать детей русскому. Собственно, и всему остальному тоже. Поэтому дети, рожденные после Катастрофы и воспитанные не только родителями, но и объединенной семьей общины, довольно чисто на нем говорили. Не без легкого акцента, но всему свое время.
Ступать по камням приходилось осторожно. Мягкий вечнозеленый кустарник водяники скрадывал шаги и прятал слишком острые обломки под широкими стелющимися ветвями. Парни обогнули вершину, и взору открылась другая часть острова, похожая на заселенную, разве что омывалась морем, да и корабль, севший на рифы, другой. Военный, величественный и грозный, ощетинившийся стволами пушек и торпедных аппаратов. Даже то, что он висел на четырех огрызках-скалах, вылезших из воды недалеко от берега, делало его не менее грозным.
КПСКР «Дзержинский» когда-то принял последнюю битву, ничуть не посрамив честь флота и защищая границу на дальних рубежах Родины. И о ней пацаны знали лишь из уст офицеров, иногда проводивших экскурсии около застрявшего навечно в тисках скал корабля, — потомки впитывали чужую память об ушедшем мире.
Подростки в детстве, раскрыв рты, слушали рассказ мичмана, одного из оставшихся в живых в этой эпической битве. Корабль укрылся за островом и дал бой трем кораблям противника. «Шестьсот-тридцатки» резали суда противника, словно нож масло, а «сотка», огрызающаяся выстрелом в минуту, сносила надпалубные надстройки на раз! «Оса» же — двадцать крылатых ракет, потопила еще три корабля, невидимых за островом. Воображение мальчишек, подкрепленное грозным видом висевшего на скалах корабля, неусыпно следило за рассказом мичмана и рисовало красочную картинку тех великих событий… И не один раз потом «наследники прошлого» порывались забраться на судно и хоть чуточку прикоснуться к страшным, но впечатляющим событиям. Однако это было опасно. Море, отделявшее четыре скалы от острова, лишь на несколько часов откатывалось от берега и давало возможность по влажной гальке дойти до фрегата. Но надо было еще умудриться забраться на проржавевший остов, висевший в нескольких метрах над землей из-за отлива.