~ 10 ~
— Ну, ты и отожгла! — похвалил бармен, принимая из моих дрожащих пальцев две сотенные бумажки. — Погоди.
Парень скрылся за железной дверью, но вскоре объявился вновь, неся в руках закрытую бутылку виски.
— Потом недопитым чаем долью, — пояснил он, щедро наливая хороший алкоголь в мой стакан. — Круто поешь! Училась где?
— Ага, училась, — эхом отозвалась я, делая первый глоток коктейля. — Вернее, буду… учиться… Позже… Осенью… Наверное…
Когда стакан опустел наполовину, я почувствовала себя немного лучше: руки перестали меленько дрожать, а мысли я могла выражать не только короткими рублеными фразами.
— Отпустило? Или еще плеснуть? — предложил бармен.
— Не, спасибо. Мне уже хватит. И папа скоро за мной приедет.
— Как знаешь, — высокий светловолосый и довольно симпатичный парень лет двадцати на вид (только сейчас его разглядела) пожал широкими плечами. — Слушь, я тут подумал, у меня группа есть, правда, не попса, а рок-металл. Не хочешь на бэк-вокал попробовать? Выступаем по клубам. Народу нравится? Платят неплохо.
— А что ж только на бэк-вокал? — я слегка поморщилась.
— Так в подобных группах вокал обычно мужской.
— Ну-ну, — протянула я и напела довольно узнаваемый мотив "Astral romance" Nightwish.
— Ого! — обрадовался парень. — Ты и это знаешь!
— А ты думал, что только "ветер с моря дул"? — саркастическая ухмылка появиласьна моих губах. — Я много чего знаю… Очень много.
Очередной глоток виски с колой прогнал появившуюся было меланхолию.
— Так крутяк! Приходи на прослушивание. Ребята глянут, — бармен пробежался по моей фигуре быстрым взглядом и остался доволен осмотром, — а там и решим… может, пару песен и под тебя отдадим… Как пойдет…
Или как дадут. Знаем мы эти ваши прослушивания. Проходили! С чего я из хора в поп-группу сваливать собралась? А с того, что наш хормейстер решил меня в солистки вывести путем проведения внеочередных индивидуальных занятий. Завидовали мне всем коллективом. Чтобы Андрей Витальевич, да сам предложил индивидуалки! К нему же очередь на полгода вперед! Я тогда радовалась, как дурочка, летела на первое занятие… А он просто взял и меня облапал. Урод! Под предлогом постановки дыхания даже под кофту залез, а я в тот день (идиотка ленивая!!!) без лифчика была. Вот счастье-то педофилу привалило!
Первое занятие закончилось, так толком и не начавшись. Я просто отговорилась срочными забытыми делами и попыталась сбежать, но с ужасом наткнулась на запертую дверь. Хорошо еще АВ удерживать не стал, молча открыл и выпустил. Второго занятия так и не состоялось. Из хора я попыталась перевестись, не вышло, и в итоге так я и забросила вокал… Как сказал мой друг из хора: "Зря. Ну, пощупал бы он тебя чуток. Жалко, что ли? Зато бы голос поставил и в люди вывел".
Вот интересно, если бы хормейстер к Сашке в штаны полез, он бы так же рассуждал?
— Соглашайся, — вырвал меня из неприятных воспоминаний о… будущем (?) вкрадчивый голос бармена, но я отказалась.
— Я в городе живу, — покачав головой, пояснила парню.
— Так я тоже, — он широко улыбнулся. — А тут в этом клоповнике работаю так, деньжат за лето срубить, пока все равно к бабке в помощь сослали.
— Нет уж. С меня прослушиваний хватило!
Отсалютовав бокалом, я обошла клуб и присела на скамеечку напротив. На спинку, конечно же, ибо не настали еще те благословенные времена (лет пятнадцать еще как не настали), когда молодежь на скамейке со спинкой сидит, как надо. По этой постой причине само сиденье представляло собой неописуемый микс помойки с тротуаром. Между досок застряли окурки и шелуха от семечек, сама скамейка затоптана вдрызг, а в углу обнаружился даже сиротливый инсулиновый шприц, благо, без иглы. Жуть какая! Скорее бы домой свалить! А потом на конюшню, где светло, тепло, уютно, много всякого зверья и работают действительно хорошие люди! Пожалуй, папу я тут подожду, на воздухе.
Решив так, я допила остатки коктейля и выбросила стаканчик в рядом стоящую урну.
— Лина! — сбоку подкрался Димон и, ухватив — а скорее, ухватившись — за мою талию, чуть не повалил нас обоих в кусты шиповника за лавкой. — Я знаю, что сегодня ты пела для меня! — пьяно пробормотал друг. — Это для меня так много значит!
И тут он полез целоваться, нашептывая что-то типа "я и не надеялся, это просто счастье" и прочий невразумительный в устах пьяного в дым бред.