Анна с удовольствием лакомилась пирожными.
— Ешьте, ешьте, милая. И простите меня за эту глупость. Я не хотел…
— Андрей Петрович, но я в самом деле из-за транспорта опоздала…
— Да бог с ним, с этим транспортом. Ну, что вы намерены делать дальше? Этот Паоло — он кто, что? Серьезный человек, как вы думаете?
— Да он такой смешной, веселый, Андрей Петрович…
— Высококлассный наладчик, зарабатывает очень хорошо. Надо вам к нему присмотреться повнимательнее.
— Да ну его, он глупый, все шутки — ниже пояса…
— Итальянцы по-другому и не умеют. Зато религиозны, ценят семью.
— Да ну вас, Андрей Петрович!..
Дверь кафешки распахнулась, показалась спина Лидии Караваевой. Жена Андрея Петровича силой тащила за руку какого-то молодого человека. Караваев вскочил, чтобы помочь ей, защитить… но этого не требовалось.
— Что ты какой робкий, с женщинами надо быть смелее!.. — говорила Лидия Сергеевна в дверь.
Почувствовав что-то спиной, она повернулась и увидела Андрея Петровича. Мгновенно оценив ситуацию, отпустила руку паренька и обшарила взглядом зал. Опознала Анну Брусникину, и все ей стало ясно.
— Ах ты!.. — задохнулась она.
— Я, — сказал Караваев. — Я. Не шуми, дома поговорим.
— Поговорим!! — с предвкушением согласилась Лидия Сергеевна.
В тот вечер у их соседей случился настоящий праздник. Давненько они такого не видели и не слышали. Сначала десять минут женщина беспрерывно орала и била посуду. Потом упал шкаф. Тогда возвысил голос мужчина. По квартире несколько раз пробежали в разных направлениях. Женщина завизжала предсмертным визгом, мужчина что-то прорычал. Тут приехала милиция, их разняли.
Караваевы неделю не показывались на работе, а когда показались, то это были абсолютно те же самые Караваевы, что и прежде, без всяких изменений, разве только Лидия Сергеевна покрасила волосы в странный морковный цвет, какого на самом деле не бывает. Скоро корпоратив…
На сцене в Красном уголке стоял длинный стол, за которым уместилось руководство завода в полном составе, некоторые с жёнами, в том числе и Андрей Петрович. Отмечали завершение установки итальянского оборудования. Говорили положенные речи. Действительно важное для завода дело, успешное. Лишь бы заработало оно теперь…
Народ с удовольствием выискивал на лицах Андрея Петровича и Лидии Сергеевны следы недавнего скандала, но следов не было. И ладно. Всё равно все знают. Завод — большая семья, здесь ничего не утаишь. И никто не будет их осуждать, мало ли как в жизни бывает.
Тем более, Аня Брусникина уволилась по собственному желанию и, прошел слух, вместе с кучерявым Паоло уехала в Неаполь. Так что дело прошлое.
— А теперь слово имеет Андрей Петрович Караваев!
Караваев встал и огляделся. Зал был наполнен родными лицами, глядевшими на него с ожиданием. Ну, давай, Петрович, не робей!
— Друзья! — сказал он. И трудно сглотнул. — Друзья!..
Он посмотрел на сидевших рядом с ним, увидел победно горящий транспарант морковных волос жены. Внезапно ему стало дурно от этого вида.
— Товарищи! — сказал он.
В зале прошел тихий шелест.
— Простите меня, грешного, — сказал Караваев и опустился на колени. — Простите меня, люди добрые! — он поклонился, ударив лбом в пол. — Я виноват! Простите, если можете. Простите, люди добрые! Я виноват…
После того случая ему пришлось уволиться с завода. А Лидия Сергеевна осталась, с ней ничего не сделалось, тем более что она прекрасно знала: стыд глаза не выест, через полгода об этом нелепом случае забудут, а хорошие работники нужны во все времена. Так оно и вышло.
Теперь Лидия Сергеевна была кормильцем, приходила с работы слегка недовольная, и Андрей Петрович предпочитал проводить все больше времени на даче, вдали от нее. Но иногда им удавалось и поговорить.
— Что-то с нами не так, Лида.
— Что? По-моему, все прекрасно.
— Что-то не так. Одного не пойму, когда же все пошло под откос.
— Не выдумывай, дорогуша.
— Нет, Лидочка. Как-то мы странно и неправильно живем с тобой.
— Перестань, Андрей, у меня от твоих выкрутасов давление поднимается! Лучше бы работу себе нашел какую-нибудь! А то сидит на моей шее, ножки свесив!..
— Ладно, ладно… ничего…
Вскоре он окончательно сгинул в дачную жизнь.
На заводе действительно забылся этот нелепый случай. Все пошло по-прежнему. Назначили другого зама по кадрам, и он еще сильнее завернул гайки. Коллектив обновился. До Караваевых никому не было дела, и только удивительная прическа Лидии Сергеевны сохранилась на несколько предпенсионных лет, как знамя победы неизвестно над кем или чем…