По внешнему виду (высокий, худощавый около 35 лет, смуглое с тонкими чертами лицо, умные глаза) по обращению, разговору, поведению (офицер представился матросу, не по уставу поздоровался, спросил согласия ‑ грубое нарушение Корабельного устава), я понял, что мне крупно подвезло. Передо мной стоял умный интеллигентный воспитанный человек, не дурной служака-офицер типа лейтенанта Абеля, каких я насмотрелся и нахлебался на эсминце.
(После я убедился, что весь офицерский состав «Экватора» был укомплектован именно такими людьми, как капитан-лейтенант Сошальский, в том числе и Командир корабля, в чине капитана третьего ранга).
И я, не раздумывая, согласился. Я до сих пор помню номер в/ч корабля – 95421, хотя прошло почти 60 лет, как я ступил на деревянную (!!!) верхнюю палубу этого замечательного корабля. А фамилию командира я забыл. Но образ его и сейчас стоит у меня перед глазами – образ немолодого, спокойного, умного, честного труженика Военно-морского флота, озабоченного ответственностью за судьбы и жизнь корабля, экипажа и порученное Родиной дело. (В ответственные моменты в походах он подменял вахтенного офицера и брал управление кораблем в свои руки).
1.6.3. Корабль ВМФ «Экватор» – флагман гидрографии Северного флота
Первое, что меня поразило, когда я вошел на палубу – это отсутствие какого – либо вооружения – орудийный лафет стоит, а пушки нет. К/л-т Сошальский мне объяснил, что корабль получен по репарации от немцев. Пушка была, но ее сняли, когда корабль передали в штат управления гидрографии Северного флота. В июне он пришел с Балтики. В заграничное плавание ходить спокойнее во всех отношениях без вооружения и под флагом гидрографии, хотя экипаж весь военный. Во внутренних водах корабль ходил под флагом ВМФ.
Корабль специальной океанской постройки с двойным дном, 5 килей, значительно снижающих бортовую качку во время шторма. Водоизмещение около 1000 тонн, длина – 75 метров ширина в миделе 8 метров, высота борта от ватерлинии 7 метров. Двигатели ‑ по бортам 2 дизеля по 1200л. сил. Крейсерская скорость – 12 узлов, максимальная – 15. На второй палубе – камбуз, каюта командира, в офицерском коридоре одиночные каюты офицеров со всеми удобствами, лазарет, посудомойка, душ, гальюн, несколько гостевых кают, кают-компания и адмиральский салон в корме, отделанный красным деревом, с шикарной обстановкой и хрусталем в буфете. На нижней, третьей палубе – кубрики для старшин и матросов, кают-компания и каюты в корме для глав-старшин и мичманов. Койки – у всех стационарные, со страхующей откидной решеткой, чтобы люди не выпадали во время шторма. В носовом отсеке огромная холодильная камера, забитая целыми тушами коров и свиней. (Видел, когда однажды был членом комиссии по учету остатков после какого-то похода). Снаружи корабль покрашен белой краской! Красавец!
Основная задача корабля – обеспечение работы экспедиций ученых, гидрологов, гидрографов и разработчиков новых видов навигационного оборудования в натурных условиях. О другой задаче, секретной, расскажу по ходу воспоминаний.
Бросил рюкзачок на указанную мне койку и спустился вместе с к/л-том Сошальским в главный гиропост – знакомиться с командой штурманских электриков. Стоят двое старослужащих, один маленький, старшина 1-ой статьи, худенький и бледный блондин, рядом – старшина 2-ой статьи, с круглым широкоскулым лицом крестьянина, ростом повыше и тоже бледный. Оба с 1927г. рожд., отслужили уже по 7 лет, призваны были в самом конце войны и вот уже два года ждут демобилизации. А рядом с ними, ба!!!, знакомая фигура моего сослуживца по учебному отряду Сергея Щеглова! Круглолицый, приземистый крепыш-меланхолик из г. Куйбышева (сейчас г. Самара, кажется). На уроках много спал, а экзамены по специальности сдал на тройку. Обрадовался я очень! Познакомились. Моим старшинам командование поставило условие демобилизации: подготовить замену в походе. (Что они успешно и выполнили ‑ по приходу корабля из похода их отпустили).