— И то, чего не должно быть в принципе, типа удаления «не того» органа, тоже, скорее всего будет расценено как «техническое осложнение». Большинство разбирательств на этом и заканчивается, сами заключения значат мало, главное — это процесс. Разумеется, озвучивание ошибок довольно болезненно для самолюбия, и в нормальных обстоятельствах оно должно стать тревожным сигналом для хирурга.
— Может кто-нибудь избежать расспросов на конференции?
— Да, нужно просто не прийти на разбор, когда докладывают твой случай. Когда так бывает, случай автоматически направляется на следующий уровень разбирательства, в Комитет по контролю качества.
Нильс откинулся в кресле, он был заинтригован моим рассказом:
— Ну и здесь-то им труднее выкрутиться, я полагаю?
— Это в теории, а на практике наш комитет не делает ничего, он просто все списывает, это один из ловких трюков Манцура.
— В смысле?
— Манцур вообще редко приходит на М&М конференции и никогда не отвечает на письма, которые ему посылает комитет. Понимаешь, все серьезные осложнения, такие, как «смерть на столе» или «срочная повторная операция», автоматически регистрируются и пересылаются в комитет специально следящей за подобными вещами медсестрой. Это вовсе не означает, что комитет будет вникать в суть проблемы, достаточно просто зафиксировать сам факт произошедшего, чтобы соблюсти все формальные требования приказов министерства и законов штата Нью-Йорк. До тех пор пока госпиталь следует букве закона, все в ажуре. Кто-то может даже сказать, что из-за множества инструкций, приказов и законов основной ролью Комитета по контролю качества помощи становится контроль за соблюдением формальностей. Качество, которое они контролируют, — это не качество помощи, а качество бумаготворчества, поскольку именно от него зависит финансирование.
— И это все, только два этапа разбора осложнений на уровне отделений?
— Нет, есть и третий этап — внешний контролирующий орган, он представлен так называемым Медицинским правлением.
— Полагаю, он отслеживает все отделения госпиталя как внешний проверяющий орган, докладывающий результаты руководству?
— Именно так.
— Значит, нельзя избежать или пропустить разбор на этом уровне?
— Нет…
Нильс озадаченно уставился на меня:
— Тогда в чем тут подвох?
— В председателе правления!
— Не пойму, хоть убей.
— Председатель правления — сам Терминатор-1, собственной персоной!
— Ты имеешь в виду Сорки?
— Да, но есть и более очаровательный момент. Сорки и Манцур — другой, более умелый убийца, Терминатор-2, если хочешь, — являются членами Совета попечителей. Именно этот Совет контролирует верхушку руководства госпиталя, которому правление Сорки и должно докладывать! Они крепко держат нашего главного врача Ховарда за яйца, и он это понимает…
— Марк, — сказал Нильс, покачивая головой с выражением явного изумления на лице. — Это невероятно, у нас такого просто не могло бы произойти. Конечно, и у нас есть плохие доктора, они везде встречаются, но ваши масштабы просто поражают. А что пациенты, родственники, адвокаты? В Штатах адвокатов больше, чем врачей, как их до сих пор не забросали судебными исками?
Я набрал в легкие побольше воздуха и, выдохнув, произнес на память мою любимую цитату: «Доктора те же адвокаты, с тою только разницей, что адвокаты только грабят, а доктора и грабят и убивают».
— Хорошая фраза, а?
— Кому она принадлежит, Марку Твену?
— Нет, Антону Чехову. Он знал об этом из первых рук, так как сам был врачом.
Нильс рассмеялся и заметил:
— Думаю, адвокаты с удовольствием раскрутили бы ваши ошибки, чтобы заработать деньжат.
— Нет, они предпочтут более перспективные дела, к тому же, даже если пациент обратится к адвокату, он скорее подаст в суд на хорошего, квалифицированного специалиста, а не на бессовестную бездарь.
— Марк, это бессмыслица! Подумай сам, твои слова звучат нелепо…
— Хорошо, возьми, к примеру, опытного хирурга. Он своевременно делает повторную операцию больному, у которого разошлись швы на кишке, открывает живот и видит несостоятельность швов, перитонит, делает все, что требуется. Пациент умирает, а родственники подают в суд на хирурга за то, что разошлись швы, а он не выявил осложнения раньше. Правильно? А теперь представь плохого хирурга, он не распознает осложнения, не делает повторной операции, а лечит больного антибиотиками. Так? Его пациент тоже умирает, но родственники никогда не узнают, что причина смерти в несостоятельности швов, в США вскрытия делаются очень редко. Смерть спишут на «естественные причины», пневмонию или старческий возраст.