— Что ж, бейте меня, — заорал я, демонстративно выставив нос. — Давайте, лупите, но я не изменю своего решения, они никогда не дождутся этого!
Гигант вздрогнул и, оттолкнув меня, отскочил в сторону.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь, придурок, у тебя заднее колесо спущено…
— Что-о-о? — опешил я.
— Твое колесо, — повторил он, указав на спущенное заднее колесо с правой стороны и на дырку сбоку. — Я всего лишь хотел тебе помочь.
Около минуты я стоял, соображая каким идиотом только что был. Наконец поняв в чем дело, я расхохотался. Мужик стоял с ошарашенным лицом около своего грузовика, дизель которого продолжал работать, было заметно, что до него тоже постепенно доходит комичность ситуации.
Я подошел к багажнику и нажал замок.
— У меня запаска всегда на месте.
Я выбежал к бассейну на заднем дворе нагишом, свежий снег был мягким и обжигающе холодным для босых ног. Сняв покрытие, я погрузился в парящую горячую воду, это была одна из самых приятных процедур зимой — лежать в горячей ванне, когда все вокруг покрыто снегом, над головой звездное небо, откуда доносится постоянный приглушенный гул самолетов, приближающихся к Нью-Йорку со стороны океана. Я глотнул немного бренди, стакан был ледяным, однако содержимое по-прежнему оставалось жидким и приятно согревало, и закрыл глаза.
Хейди вышла из дома, сняла халат и тоже опустилась вводу:
— Как хорошо. А вот выбираться из бассейна будет кошмарно, чертовски холодно, передавали, что сегодня двадцать градусов и снова пойдет снег.
— Мы можем поспать здесь, если захочешь.
— Мы просто утонем, — Хейди шмыгнула носом и сунула его в мой бокал.
— Что ты пьешь, шнапс? Он вонючий.
— Бренди.
— Все равно воняет, — она посмотрела, как я сделал очередной глоток. — О чем ты думаешь?
— Как обычно, ты же знаешь, госпиталь, отделение…
— Ты просто одержим, — она брызнула в меня водой, поддразнивая. — Ты приходишь домой и садишься за компьютер, затем ужинаешь, за ужином только и говоришь о Манцуре, Сорки, Вайнстоуне и об этом толстяке…
— Сусмане.
— Да, кто бы он ни был… А после ужина ты опять идешь к компьютеру, даже сейчас ты думаешь об этом дерьме, это уже симптом!
— А о чем я должен думать?
— Ну-у, не знаю. Разотри мне пятку, я сегодня так ударилась в спортзале.
— Ладно, давай, — я поискал ее ногу в темной воде.
— Хочешь расскажу, что сегодня со мной произошло? Хейди положила ногу мне на колени, и я бережно начал массировать стопу.
— Я возвращался из госпиталя, и какой-то грузовик замигал фарами, чтобы я остановился.
— М-м-м, — пробормотала довольная Хейди. — И зачем?
— Мне стукнуло в голову, что кто-то из наемников Сусмана преследует меня, чтобы проучить за строптивость.
— Ты думаешь, они способны на такие идиотские меры?
— Нет, — соврал я. — Но я себе много чего навоображал, к тому же мы выезжали из госпиталя одновременно. Водитель знает меня, потому что его отец, представь себе, пациент Сорки. Я думаю, они сегодня общались, и я их видел вместе. Когда я увидел его вновь, следующим за мной по пятам…
— Ты решил, что это наемный громила, — Хейди усмехнулась. — У тебя больное воображение!
— Я не знаю, чего ждать от них, особенно от Сусмана. Как я могу обезвредить этих негодяев? Они слишком могущественна, чтобы от них можно было избавиться цивилизованным способом. Теперь, когда Вайнстоун у них в руках, они практически неприкасаемы. У меня остается единственная возможность, я должен сообщить о них в министерство.
Хейди резко выпрямилась, подняв волны в небольшой ванне.
— Ты не будешь ни на кого доносить, они тебя раздавят!
— Я могу сделать это анонимно. Департамент здравоохранения принимает анонимные жалобы от кого угодно в случае наличия доказательств и даже при сомнительных обвинениях. Помнишь случай со мной пару лет назад? Я тогда вывел не ту часть кишки для колостомы у негритянки с запущенной злокачественной опухолью, бедняга умерла. Это была катастрофа, меня вызвали на комиссию ОНПМД. Кстати, я так и не знаю, кто сообщил об этом случае.
— Не могу запомнить все эти аббревиатуры, что такое ОНПМД?
— Отдел нарушений профессиональных медицинских действий, точнее, непрофессиональных. Мне повезло, и я отделался выговором, а могло быть гораздо хуже. Я могу сообщить о них в ОНПМД. С этими списками по Манцуру и Сорки неизбежно будет начато расследование, в отделе только обрадуются возможности убить одним выстрелом двух зайцев.
— А что насчет Вайнстоуна?