Первый съезд «голгофских христиан» состоялся в Петербурге в последние дни февраля 1910 года. Это событие также отмечено в дневнике Каблукова (запись от 27 февраля): «Сегодня еп. Михаилом открывается съезд представителей общины, им возглавляемой. Ожидается около 9 человек. Я и Мережковские не можем принять участие <...> Съезд продлится 2 дня, сегодня и завтра. Мы же увидимся с преосвященным Михаилом в четверг на 1-й седм<ице> Поста у Мережковских». Впрочем, подлинного союза между Мережковскими и «голгофскими христианами» не возникло ни тогда, ни позже.
Содержание «голгофского» учения сводилось к двум-трем основным тезисам. «Идеи о новой земле, о земном Христе, об общественном христианстве, о царстве Божием не только «на небеси», но и на «земли» – идеи Голгофского христианства...» – писал В.П. Свенцицкий. Через самопожертвование («Голгофу») к освобождению («воскрешению») всего и всех – в этих призывах «голгофских христиан» содержался, конечно, не только религиозный, но и социальный смысл.
Своим проповедям о «новой земле» и «новом небе» «голгофские христиане» придавали в 1910-1912 годах непомерное значение. С конца 1910 года в Москве выходит в свет журнал-еженедельник «Новая земля» – их главный и единственный печатный орган. К участию в нем Брихничев стремился привлечь виднейших русских писателей (М. Горького, Короленко и др.). С этой просьбой Брихничев обращался 17 декабря 1910 года и к Блоку. Однако крупные писатели с неохотой отозвались на приглашение Брихничева: лишь изредка появлялись в «Новой земле» произведения Брюсова, Бунина, Мережковского. Иногда печатал свои стихотворения Блок. Основными сотрудниками журнала оставались епископ Михаил, Брихничев, Свенцицкий. Зато одним из ведущих авторов журнала, его постоянным и деятельным сотрудником становится Клюев.
Глава 4
ПЕРВЫЕ КНИГИ
Первым произведением Клюева, напечатанным в «Новой земле», было стихотворение «Под вечер» – одно из отправленных Блоком в Царицын в феврале 1909 года (и впервые напечатанное в газете «Царицынская жизнь» 29 марта 1909 г.). Оно появилось вторично в 13-м номере «Новой земли», который вышел в свет в первой половине декабря 1910 года. Спустя несколько дней, 17 декабря, Брихничев спрашивает у Блока: «Нельзя ли получить стихотворения Н. Клюева и вообще молодых авторов. Вы как-то мне писали, что у Вас попадаются такие вещицы». Ответное письмо Блока к Брихничеву не сохранилось; можно, однако, предположить, что именно в нем содержались строки, позднее цитированные Брихничевым: «Обрадуете его, т. е. Клюева, если пошлете ему «Новую землю». Он жаден до чтения и, конечно, особенно до чтения о «жизни», а книг ему доставать неоткуда». Брихничев, по всей вероятности, последовал совету Блока и написал Клюеву, который, в свою очередь, прислал ему несколько своих стихотворений, среди них – «Жнецы» и «В златотканные дни сентября...», помещенные в №1 и 2 «Новой земли» (январь 1911 года).
В 3-м (январском) номере «Новой земли», где было напечатано объявление о продолжающейся подписке на этот журнал, Клюев упомянут среди авторов, которые «обещали сотрудничество». Такое же объявление было перепечатано и в №6. Начиная с №8 за 1911 год (февраль) участие Клюева в «Новой земле» становится систематическим. В следующем, 9-м (февральском) номере «Новой земли» в списке сотрудников журнала названы и Блок, и Клюев. Стихотворения Клюева, а иногда и проза («Пленники города», «Притча об источнике и о глупом мудреце» и др.) появляются теперь в каждом номере. В 1911-1912 годах Клюев опубликовал в «Новой земле» значительную часть своих стихотворений, составивших сборники «Сосен перезвон» и «Братские песни».
Общение Клюева с «новоземельцами» протекает с начала 1911 года непосредственно, минуя Блока. Однако подчеркнем еще раз, что именно Блок сыграл главную роль в сближении Клюева с Брихничевым и «голгофскими христианами». Летом 1912 года Брихничев с полным правом мог сказать Блоку: «...Вам обязаны все мы его <Клюева> появлением».
Период тесного сотрудничества Клюева с «Новой землей» охватывает два года: 1911 и 1912. Клюев искренне и с большой охотой печатался в органе «голгофских христиан»: многое в их учении казалось ему тогда близким. Не случайно тема казни, «Голгофы», появляется в его собственном творчестве еще до знакомства с Брихничевым и «Новой землей». Это – стихотворения «Под вечер», «Завещание» и другие, написанные скорее всего под влиянием некоторых стихотворений Блока. Борец-мученик – таков герой ранних стихотворений Клюева; в них рассказывается, например, как осужденного ведут на казнь или же он томится в «каменной келье» («Прогулка», «Бегство», «Есть на свете край обширный...»). Расправа с русскими революционерами, массовые репрессии и казни отождествляются Клюевым с гонениями на первых христиан. Суд – «князей синедрион» – приговаривает героя к «казни беспощадной», и он идет на Голгофу со стойкостью легендарного христианского мученика, жертвуя собою ради счастья других. В этом – смысл «голгофского сознания» Клюева, соединяющего в себе религиозный пафос с революционно-бунтарским. Бессмертие, по Клюеву, даруется только мятежному духу, дорога в рай лежит через подвиг и самопожертвование (распятье, Голгофу). Пафос боренья пронизывает поэзию Клюева 1907-1910 годов в той же мере, как и пафос мученичества. Выразительно в этом плане его отношение к «жертвою павшим»: клюевские стихи о них нередко звучат как поминальная молитва. На эту существенную особенность творчества Клюева указал в свое время критик В. Львов-Рогачевский; он подчеркивал, что Клюев облекает свою революционную поэзию в «лучезарные облачения», что он «переплетает революционное с религиозным, <...> сливает Голгофу с эшафотом, мученичество с мятежом».