Я свернула с дорожки и побежала к ручью. По лицу хлестали синие ветки, увязая во мне и задерживая.
Дыхание зверя было всё ближе. Я поняла: мне не убежать.
Вот и ручей. Я помчалась по белой воде, похожей на густое тёплое молоко.
Чавкнуло, и тело пронзила адская боль.
Зверь опрокинул меня в журчащую, брызжущую белизну. Клыки вонзились в живот. Плёнка-кожа лопнула, и белый поток окрасился алым. Зверь зафырчал, окуная довольную морду в кровавую рану.
Мир померк.
Я распахнула глаза. Над головой болтались гирлянды грибов. По синему небу ползли пушистые облачка.
Я подняла руку вверх, покрутила ладонью.
Пальцы, как пальцы. Вполне человеческие.
Не надеясь услышать ответ я сказала:
— Мурлыка?
— Чего?
Я повернула голову вбок.
Он лежал рядом.
Я подождала, собирая силы и просчитывая движения. Вскочила, набросилась, навалилась и стала душить.
— Вот же ты тварь!
Он только хрипел, пытаясь вдохнуть. Лицо стало красным, как помидор. Я поняла, что ещё чуть-чуть, и он потеряет сознание. А может, умрёт.
— Чего ты там говоришь? — я ослабила хватку.
Сначала он только дышал, а потом прошептал:
— Прости.
Мне стало жаль Мурлыку. Он ведь хотел, как лучше.
— Я как лучше хотел.
Я села на мягкий ковёр из игл.
— Ладно, проехали.
— А что ты там видела? Прошлое? Встретила другую себя? Насколько ты была глубоко? — от нетерпения Мурлыка сгорал.
— Нет. Просто гуляла в инопланетном лесу.
— И всё? Почему же ты так разозлилась?
У меня не было сил и желания объяснять.
— Мур, пойдём лучше в лагерь. Может, успеем к обеду.
Всю дорогу он тараторил о принцессе со звёзд, но я даже не слушала.
Показалась скамейка и клёны. Мне стало страшно. Я понимала, что это — реальность, что всё позади, что никаких чудовищ не будет. Но, ничего не могла поделать.
— Гей, малявка! Ходи-но сюди!
Я узнала голос.
Не реальность! Это опять не реальность! Я всё ещё внутри.
Проклятый Мурлыка!
Хотелось рыдать, но вместо этого я обернулась. Вместо Мурлыки стоял солдат, убивший мою сестру Катю.
Солдат, которого я…
Значит, справлюсь с ним и сейчас.
Я опустила глаза в поисках камня, и поняла по белым колготкам, что теперь я не Мика. Я семилетняя девочка Катя.
— Швидко! Кому я кажу?
Я побежала.
— Куди ти? Буде приємно! Ти хіба не хочеш любові?
Маленькие ножки не успели сделать и двадцать шагов, как оторвались от земли. Он держал меня, будто котёнка, вцепившись в платье одной рукой. Ткань трещала, впиваясь в подмышки.
Его пальцы разжались. Я рухнула вниз, упав по-кошачьи на четвереньки.
Дальше всё было, как в ускользающе-нереальном кошмаре: провалы и вспышки — настолько ужасные, что в них невозможно было поверить.
Звук рвущейся ткани…
Боль сзади — острая, точно кинжал…
Туманная острая сталь прямо перед глазами…
Кровь, брызжущая из горла на руки…
Я распахнула глаза. Над головой болтались гирлянды грибов. По синему небу ползли пушистые облачка.
— Орёшь, как недорезанная! — недовольно буркнул Мурлыка.
Недорезанная?
Я вздрогнула и убрала ладони от горла.
Чистые. Никакой крови.
Я повернула голову. Мальчишка лежал и таращился в небо.
Бить я его не хотела, всё получилось само собой.
— Блять! — Мурлыка вскочил, прижал руку к носу. Пальцы окрасились алым, на землю закапала кровь. — Ёбнулась, что ли?
Я была невозмутима.
— В другой раз подумаешь прежде, чем сыпать мне в чай свою дрянь.
— Дуда! Я ведь гаг лудше готел! — Мурлыка опять улёгся на землю, только уже в стороне от меня.
Переживёт! Никто пока что не умер от разбитого носа.
Наверное…
Я встала, пролезла через кусты на тропинку и зашагала в лагерь.
Мурлыка сидел на скамейке под клёнами. Носок палёного «конверса» пинал сухую листву. Мурлыка выглядел по-другому, но я точно знала, что это он.
— Привет, Мурлыка. Смотрю, нос уже подзажил?
— А что с ним было не так?
— Не притворяйся! Не то, получишь ещё! — я начинала злится. — Что ты вообще тут делаешь? Когда я уходила, ты спокойно лежал!
Мурлыка поднялся.
— Ты сегодня какая-то странная… — он взял мою руку в свою. — Ну, пошли?
— Куда?
Его глаза полезли на лоб.
— Как это — куда? Мы же договорились! Хочешь снова сбежать?
Я начала вырываться.
— Мне надо в лагерь! Обед!
— Зачем нам обед? Мы же поели!
Ага! Про это он, значит, помнит!
— Не будь трусливой девчонкой! Тебе придётся понять, кто ты такая. Чем больше сопротивляешься, тем будет хуже. Другого выхода нет!
Мне не хотелось, чтобы стало хуже. Я перестала дёргаться и сказала:
— Ладно. Пошли.
Мурлыка обрадовался.
— Класс! Вот увидишь, это будет действительно жуткое приключение!
Жуткое? Мы так не договаривались!
Но мальчишка уже поволок меня через лес.
Мурлыка завёл меня в такую чащобу, что я расцарапала ветками щёки.
— Эйприл, а почему ты меня называешь «мурлыка»? Я на кота не похож!
Я поняла, что мальчишку зовут не Мурлыка, а Кир, и что я — никакая не Мика, а Эйприл.
Как я могла позабыть!
Когда кусты кончились я обомлела. Посреди леса возвышалась скала.
Это было по-настоящему странно. С крыши нашего здания мы не видели скал.
Кир-Мурлыка сказал:
— Пойдём искать вход. Это будет непросто, — он подошёл к скале и стал ощупывать камни. — Где-то должен быть датчик.
Какой ещё, нафиг, датчик? Во что я ввязалась?
— Ага! — Кир вытащил из кармана маленький чёрный шарик и поднёс к скале.
На одном из камней появилась проекция с цифрами от девяти до нуля.
Мальчишка уверенно набрал код, и каменная стена отъехала в сторону. Теперь путь преграждала плита со странным рисунком: три шестёрки по кругу — лепестками цветка, и чёрный дракон, рвущий красного ягуара на части.
Вспыхнули красные огоньки. Плита отъехала в сторону и исчезла в скале. Перед нами был снежно-белый коридор.
Кир обернулся ко мне.
— Чего ты застыла? Пошли!
— Нет!
Кир схватил меня за руку и затащил внутрь.
Бронеплита закрылась — похоже, датчики отслеживали наши перемещения.
— Ну и как мы теперь вернёмся? — я вырвала руку из цепких пальцев мальчишки. — Козёл!
— Так же, как и зашли! — он зашагал по коридору, бросив через плечо: — Дура!
Я побежала за ним. Не стоять же одной возле входа!
Он шёл уверенно, как будто был дома. Только, изредка озирался по сторонам.
Я проследила его взгляд.
На стене были написаны краской слова: ЦОД, склад, столовая, энергостанция, командный пост... От слов тянулись вдаль цветные дорожки.
Понятно, откуда у мальчишки такая уверенность! Тут не потеряешься.
Возле входа в столовую Кир застыл.
— Загляну. Может найду, что пожрать. Жди меня здесь. Мало ли, что…
Это «мало ли, что» мне совсем не понравилось. Но… Коридор был белым и светлым, совсем не похожим на коридоры из фильмов-ужастиков. Было бы очень позорно трястись в таком месте от страха.
Кир не появлялся, и мне стало скучно. Вдалеке я увидела дверь — интересную, не похожую на обыкновенные. Я подошла, чтобы получше её рассмотреть.
Крутая, блестящая, с круглым окошком. Толстенное стекло и толстенный металл.
До ушей долетел странный звук — нечто среднее между шорохом листьев и журчанием воды.