Настроение у чемпиона было плохое, поэтому головорезов он убивал медленно и с выдумкой. Спустя десять минут все было кончено. По деревянному полу вокруг обезглавленного трупа низкого расплывалась лужица крови. Ноги среднего торчали из бочки с огуречным рассолом. Высокий горел в камине вместе с воткнутым в его живот топором.
Трактир между тем опустел. И кроме Рейгана, стоящего с грустным лицом в окружение трупов, в нем остался один единственный человек, который сидел в самом центре зала и, чавкая, ел уху. Заметив его, чемпион сразу понял - это тот, про кого говорил Клаус. Это Семьянин.
Семьянин - был среднего роста, худощавого телосложения. Абсолютно лысый и бритый. С высокий лбом, с носом, похожим на картофельный клубень, с массивным подбородком со смешной ямочкой посередине.
Можно было бы сказать, что он обладал вполне заурядной для любого уважающего себя головореза внешностью, если бы не татуировки, изображавшие мертвых людей. На его теле они были повсюду. Они занимали его лицо, торс (а из одежды на Семьянине были только льняные штаны), ладони, даже на пальцах ног у него красовались по висельнику.
- Ты от Клауса, верно? - голос у головореза был с неприятной хрипотцой. Рейган кивнул, сел рядом и вытер окровавленные пальцы о грязную скатерть.
- Меня зовут Семьянин. Хозяин этого города и по совместительству хороший друг нашего с тобой общего знакомого.
Это была абсолютная правда. Все преступления, совершаемые в Аланбурге, проходили с его согласия и под его чутким руководством. К мнению Семьянина прислушивались даже бургомистры соседних городков. Единственным, кто смел разговаривать с головорезом в повелительном тоне, был Клаус, но об этом позднее.
- У меня нет времени на разговоры с тобой. Инквизитор сказал, что ты сможешь найти мне некроманта. Это правда?
- Некроманта? - головорез обнажил золотые зубы и бросил на чемпиона оценивающий взгляд. - А ты неплох. Крепкий такой, смелый. Простой, вот верное слово. Простые люди, приятель, у меня всегда вызывали интерес. Во-первых, все простецы без исключения гордятся своей простотой, будто она, мать его, это какое-то необычайное достоинство. А во-вторых, нет в этом мире людей более сложных, чем простецы. Попробуй спросить у человека, считающего себя простым, какая нынче погода. Так он, сразу после упоминание, что, дескать, краткость для него в разговоре главное, начнет бухтеть, приводить цитаты треклятых, ветхих старцев, говорить иносказаниями, намеками, а про погоду так ничего и не скажет. Мой братец был таким.
С этими словами Семьянин тыкнул пальцем себе в плечо, на котором прямиком под обезглавленной женщиной был изображен лишенный рук и ног юноша.
- Знаешь, я, чтоб его позлить, выдумал для него, для треклятого простеца, самое сложное убийство. Мои парни ему конечности отрубили, а потом измазали их в дегте, в перьях вываляли и скормили ему с перцем и чесноком. Ел, тварь, и плакал. Не нравилось ему. Говорил, перца мало.
Рейган вытащил из ножен меч и ткнул его острием в грудь головореза. Но последний, не обратив на это никакого внимания, тщетно пытался вытащить застрявшую между зубов рыбью кость и изредка поглядывал на зверя арены.
- Ничего в этом мире не бывает бесплатным. Я смогу найти некроманта, если захочу. Проблема в том, что я не вижу в этом смысла. С чего вдруг мне тебе помогать?
- Не поможешь - убью.
- Нашел чем пугать. Вместо угроз, предлагаю тебе предложить мне что-нибудь стоящее. Я бы мог, например, начать искать некроманта и даже найти его. Но смотри. Ты убил трех моих людей - разве это правильно. Они были хорошими бойцами, а теперь от них осталась лишь память в моей голове да лужица крови на полу. Так вот. Раз уж ты любишь краткость - скажу предельно проще. Если ты будешь работать на меня - я найду тебе некроманта. Не будешь - убей меня и проваливай. Твой ход, здоровяк, - Семьянин протянул руку и улыбнулся.
Рейган задумался. С одной стороны, работать на мерзавца (а в том, что Семьянин мерзавец, чемпион был уверен) ему не хотелось. С другой, головорез давал ему надежду, что Богиня умрет отомщенной, надежду, что Рейган сможет услышать предсмертный крик мерзавца Феокла. «Надежда - штука дорогая» - решил про себя чемпион и, также как утопающий хватается за хрупкую ветку, так и чемпион схватился за руку Семьянина.
- Правильный ход, - головорез хлопнул Рейгана по плечу и закричал. - А давай-ка выпьем? Хозяйка, тащи лучшее вино, что есть в этом свинарнике! И не дайте боги, моему новому другу оно не понравится! Живьем сожгу!