В это тяжелое время из Москвы в далекое горное село приехали братья Лидии Арсентьевны — Владимир и Михаил Ратовы (У отца Лидии Арсентьевны — Арсентия Владимировича Ратова было трое сыновей — Михаил, Владимир и Арсений, и четыре дочери — Лидия, Клавдия, Валентина и Антонина. Михаил Арсентьевич Ратов в это время работал заместителем министра легкой промышленности СССР, впоследствии стал министром, в 1937 году был репрессирован, сослан и умер на месте ссылки. Владимир Ратов был знаменитым футболистом московского «Динамо»). Увидев незавидное положение, в котором находилась их сестра, они предложили ей переехать в Москву. Но стойкая русская женщина предпочла остаться на земле, в которой покоился ее муж. Осталась потому, что посчитала предательством покинуть людей, ставших родными для нее, детей, научившихся грамоте благодаря ей. Этот ее поступок вызвал восхищение у крестьян, в глазах которых она предстала живой легендой. После посредничества братьев ей позволили продолжить преподавание. 5 июля 1932 года спустя пять месяцев после гибели Мадата родился их третий с Лидией сын — Михаил (Весной в 1931 года у Мадата Осипова от внебрачной связи родился еще один сын, которого назвали Левоном. Ныне Левон Мадатович вместе со своими сыновьями живет в Ставропольском крае). Началась одиссея Лидии Арсентьевны. Прокормить трех детей на скромное жалование сельской учительницы было не просто. Да и жалование это доставалось ей не легко, постоянно приходилось упрашивать кого-нибудь из родственников мужа или знакомых присматривать за детьми, пока она находилась на работе. Жестокое было время. Насильственная коллективизация обернулась нищетой для крестьян. Голод сжимал в своих тисках вчера еще зажиточных людей. Смерть от недоедания стала обыденным явлением. Очень многие отцы семейств, спасая детей от голода, уходили, убегали в бурно развивающиеся индустриальные центры республики. Села пустели. В восторге от новых порядков была лишь бывшая беднота, ныне с благословения властей нашедшая себе занятие — отбирать последнее у обездоленных тружеников. В обстановке всеобщей нищеты каждый был озабочен добыванием хлеба насущного для себя. И в этой ситуации одинокой учительнице с тремя детьми не приходилось ждать помощи со стороны соседей, знакомых и родственников мужа. Свой крест ей предстояло нести самой. И она несла его. Стойко, героически. Лишь в 1939 году, когда положение стало безвыходным, она отправила старшего сына Мурада, окончившего семилетку, в Москву, к родным.
Средний сын Лидии Арсентьевны — Карл, в 1944 году оканчивает среднюю школу, однако тяжелое материальное положение семьи лишает его возможности продолжения учебы. Он поступает на работу в гипсовый карьер, находившийся в 20 километрах от дома, в окрестностях селения Верин-Шен. Каждодневное пешее преодоление сыном 40-километрового пути на работу и обратно вынуждает Лидию Арсентьевну вместе с младшим сыном Михаилом перебраться в Верин-Шен. С сентября 1945 года она начинает преподавать русский язык и литературу в средней школе этого села. В 1947 году Карл поступает на гидромелиоративный факультет расположенного в городе Кировобад (бывшая Гянджа) Азербайджанского сельскохозяйственного института. Спустя два года на этот же факультет поступает Михаил Осипов. В 1950 году с Карлом случается та же история, что когда-то произошла с Мурадом. При обсуждении его кандидатуры на прием в партию один из секретарей горкома спрашивает: «Знайте ли Вы, что ваш отец был одним из идеологов Карабахского вопроса, т. е. являлся в Азербайджане врагом народа» [16, 31]. На возражение Карла, почему же в этом случае его старшего брата Мурада, студента МГУ, приняли в партию, ему с издевкой отвечают, что здесь ему не Москва и снимают вопрос с повестки дня. Потрясенный этой историей Михаил Осипов, поняв, что перспектив для научного и профессионального роста в Азербайджане у них не будет, переводится в Москву, в Институт народного хозяйства имени Плеханова, который и оканчивает в 1954 году.