В сентябре 1988 года я был назначен начальником штаба Прибалтийского военного округа, а в первых числах октября начались фронтовые командно-штабные учения под руководством В. Г. Куликова. Надо было успеть разобраться в новой обстановке. Командующий округом генерал-полковник В. И. Гришин по характеру был холериком и, как говорили, не совсем организованным начальником. На новом для меня театре военных действий предстояло организовывать взаимодействие с Балтийским флотом и пограничным округом. За десять дней до начала учений требовалось врасти в новую обстановку, стать в этом коллективе своим. Кроме того, изучить группировку войск мирного и военного времени и хотя бы основных руководителей 11-й армии, дивизий, бригад и полков, проверить готовность пунктов управления, как стационарных, так и подвижных.
Десять дней пролетели незаметно, и в первых числах октября В. Г. Куликов со штабом Организации Варшавского Договора прибыл в Ригу. Начальником штаба был генерал армии А. И. Грибков. Округ подняли по тревоге, нам вручили обстановку по учениям, штабы и участвующие войска вышли в запасные районы. Началось планирование операции под контролем руководителя и его штаба. В процессе работы В. Г. Куликов объявил командующему и мне, что улетает в Прагу на подведение итогов подготовки войск Варшавского Договора, за него остается, как и положено, начальник штаба, а он вернется через два дня. К этому времени штаб фронта и остальные штабы должны уже быть в новых районах по плану учений.
Все, кто участвовал в подобных мероприятиях, знают, насколько это кропотливый, творческий и напряженный труд. Согласно расчетному времени я предложил Грибкову начать перемещение пунктов управления. Генерал подумал и сказал: «Давай еще поработаем». И вдруг раньше обусловленного времени прилетел В. Г. Куликов. Командующий поехал его встречать. Он доложил маршалу, что мы продолжаем работать по обстановке в запасных районах. Тут и началось: почему не выполнили приказ, почему не сделали одно, второе, пятое, десятое? Прибыв на командный пункт, маршал задал этот же вопрос мне. Я посмотрел на генерала армии Грибкова, который стоял и молчал, потупив глаза. Ему следовало взять ответственность на себя, так как он давал нам указания. Видя, что тучи сгущаются надо мной, я заявил маршалу, что докладывал Грибкову о необходимости перемещения в новые районы, но он дал команду продолжать работать дальше. Маршал уничтожающе посмотрел на растерянного генерала и немного успокоился. Учения пошли своим чередом. При подведении итогов мы получили положительную оценку.
Когда вернулись в пункты дислокации, Куликов позвонил командующему войсками округа, который в это время летел самолетом в Калининград. Я взял трубку и доложил об этом маршалу. Он дал команду: «Представить для награждения министром обороны 80 человек по результатам учений». Я попытался было возразить, что это, мол, слишком много, но он резко оборвал меня и сказал: «Выполняйте!» Я позвонил своему направленцу в Генеральный штаб, и он прояснил ситуацию. Оказалось, что наше учение было последним для Маршала Советского Союза В. Г. Куликова. С ним уже была проведена беседа на предмет его увольнения из Вооруженных Сил СССР. Больше военная судьба нас не сводила.
С Героем Советского Союза, Маршалом Советского Союза Сергеем Федоровичем АХРОМЕЕВЫМ мне пришлось общаться дважды. Это был умнейший и достойнейший человек, участник Великой Отечественной войны. Первый раз на фронтовом командно-штабном учении в 1981 году в Алма-Ате, когда он, тогда еще генерал армии, вместе с Маршалом Советского Союза С. Л. Соколовым возглавлял оперативную группу Министерства обороны СССР в Афганистане. Он заслушивал меня по вопросам развития военной науки в Среднеазиатском военном округе. Сергей Федорович не только, как говорят, «пытал» меня по этому вопросу, но и учил, подсказывал, рассказывал о новых достижениях в Генеральном штабе и других военных округах, за что я ему был весьма благодарен. Он умел безошибочно ухватить суть вопроса, вникнуть в самые тончайшие нюансы и детали.
Второй раз, в 1988 году, я представлялся ему как начальнику Генерального штаба после назначения на должность начальника штаба Краснознаменного Прибалтийского военного округа. Беседа была непродолжительной, он коротко охарактеризовал округ и пожелал успехов на новой должности. Вскоре С. Ф. Ахромеев был освобожден от должности начальника Генерального штаба и назначен военным советником Президента СССР.