Полтава, хоть и сильно разрушенная во время войны, выглядела привлекательно: город на холмах, кругом зелень, два вокзала, музей Полтавской битвы, парк с памятником, изображавшим орла с золотым венком в клюве, речка Ворскла... Говорят, что название ей дал Петр I во время Полтавской битвы, когда у него упала в речку подзорная трубка, и он сказал: «Вор скла (стекла)»... Скорее всего, это легенда.
В городе был стандартный набор вузов: педагогический, медицинский и сельскохозяйственный институты. Отношение к военным было хорошим, девушки отдавали предпочтение курсантам, и на этой почве нередко происходили стычки между нами и гражданскими парнями.
Летом 1957 года курсанты Полтавского училища находились в Батуринском лагере в Сумской области, где на учебной базе убывшей на восток дивизии были размещены, кроме нашего, Киевское суворовско-офицерское и Сумское военное автомобильное училища. Мой взвод за месяц до прибытия основного состава училища был отправлен осваивать лагерь, а потом вернулся для охраны зимних квартир в Полтаву. На нашу базу начал прибывать личный состав из Днепропетровского зенитно-артиллерийского училища. Тогда министр обороны СССР маршал Г. К. Жуков после посещения Индии решил опробовать в Советской Армии индийскую систему обучения войск, о которой я уже упоминал ранее: занятия ночью, а днем отдых. На практике же получалось, что ни полноценных занятий в дремоте ночью, ни отдыха днем в палатках в жару не получалось. Система с «индийским часом» не прижилась, в конце концов от нее отказались...
В команде маршала Жукова находился бывший начальник Минского СВУ генерал-лейтенант Мальков. Он приехал в наш лагерь проверить, как внедряется индийский опыт. Так я вновь увидел первого начальника своего училища.
Сокращение Вооруженных Сил продолжалось. В 1957 году было ликвидировано Черновицкое военное училище, и к нам в Полтаву прибыл Вадим Елисеев. В результате нас, минских суворовцев, стало четверо. В Полтаве я получил первую грамоту бюро областного комитета ВЛКСМ и грамоту за второе место в соревнованиях по штанге. Хорошие воспоминания остались о курсантах Борисе Дееве, Николае Руденко и многих других. Я первым из наших суворовцев получил отпуск и встретил 1957 год в Минске, в родном СВУ.
Этот эпизод ярко сохранился в памяти. Поезд прибывал в Минск в два часа ночи, так что Новый год пришлось встречать в вагоне. Домой же с вокзала можно было выехать только утром. Я взял такси и поехал к родному училищу, намереваясь переночевать там, а утром отправиться в Слоним.
Когда подъехал к училищу, оно показалось мне неживым: темные окна, закрытые двери. Даже засомневался, смогу ли попасть в здание. В нерешительности позвонил в парадную дверь. На удивление, она быстро открылась. На пороге стоял швейцар дядя Вася в парадной форме с широкими золотыми лампасами и галунами. Не успев поздороваться, я услышал: «Заходи, дорогой, мы тебя ждем!» По выражению его лица было понятно, что дядя Вася действительно рад нашей встрече. От неожиданности я растерялся, а он взял меня за руку и повел в вестибюль.
Как оказалось, в училище шел новогодний офицерский бал. Из актового зала вышли офицеры-воспитатели В. Ф. Друшляк и В. М. Мичков. Они обрадовались, увидев меня, помогли снять шинель. Через несколько минут я уже был в актовом зале за столиком А.П. Жукова. Рядом стоял столик, за которым сидел начальник училища генерал-майор А. И. Крючков и его заместители полковники Ф. А. Асмолов, С. Н. Мясоедов и П. Г. Ребров.
Весть о том, что в училище прибыл первый выпускник, быстро облетела зал.
Ко мне подошли мои преподаватели М, И. Ливенцев, И. С. Солдатенков, И. И. Семежонов и др. Все были рады встрече. Офицеры поздравляли с Новым годом, каждому хотелось поговорить о моей учебе в военном училище. По настоянию участников вечера бала пришлось обойти почти все столики, рассказывая о первых месяцах курсантской жизни, и отвечать на многочисленные вопросы. Всем было интересно пообщаться с первым выпускником, приехавшим в училище, я был окружен всеобщим вниманием и теплотой. К шести часам утра бал закончился, и я отправился в расположение своей бывшей первой роты, нашел на прежнем месте свою кровать и уснул крепким сном. Слоним мог еще подождать...
Утром навестил своего офицера-воспитателя А. В. Баскина, который по состоянию здоровья не смог присутствовать на новогоднем балу. И в три часа дня поезд унес меня к родным в Слоним. События той новогодней ночи надолго остались в памяти, став приятным воспоминанием.