Последние две недели перед тем, как меня забрали в реабилитационный центр, я помню очень смутно. Безусловно, я уже была на самом дне. Меня мучил вопрос: «В какой момент я отдала Полину бывшему мужу?» Наверное, прошло уже дней десять…
«Я и сама не брезговала заниматься древнейшей профессией!»
В тот период в моей квартире появились две эскортницы. Они снимали квартиру по соседству, но большую часть времени тусовались у меня.
Первую звали Алиша. Она мечтала стать певицей, но пока просто выезжала по вызову к мужикам из совхоза «Московский»… По ее словам, ночь с ней стоила 1,5 миллиона рублей, но, думаю, она бессовестно врала. Наверняка брала не более 30–40 тысяч за ночь. Алиша постоянно жаловалась на «кокаиновые зажоры»: под веществом она ела все подряд, по ночам съедала целую кастрюлю макарон или пельменей с майонезом. Она стала не то чтобы полной, но пышнотелой, что, конечно, нравилось мужчинам. А я удивлялась, как она с таким весом собирается стать певицей?
Вторая эскортница – Регина была поумнее и гораздо интереснее. К тому же она обладала даром предвидения. Во время наших загулов Регина постоянно предупреждала меня, что скоро со мной случится нечто страшное. Я ей не верила, хотя ее предсказания сбылись. Но об этом чуть позже, а пока…
Я и сама не брезговала заниматься древнейшей профессией. Денег катастрофически не хватало, съемок не было, а мне нужно было на что-то жить… Покупать вещество, во что-то одеваться. Хотя одежда была, скорее, требованием приличия. Последнее время я ходила голой, любила фотографироваться в обнаженном виде, часто ходила без трусов. Их мне покупала и заставляла надевать моя хорошая подруга Тати, с которой мы познакомились через Инстаграм. Тати приезжала ко мне домой, привозила вещи, продукты, пыталась наставить на путь истинный…
Но в этот момент в моей жизни снова появился амфетамин.
Проблема набора лишнего веса, как у Алиши, мне была незнакома. Но это вещество пришло в мою жизнь именно как средство для похудания. Оно напрочь отбивало аппетит, но зато давало бешеную энергию, полет мыслей и радостное настроение. Я унывала только тогда, когда содержимое пакетика заканчивалось. В этот момент наступала депрессия, но вместе с новой порцией подъем духа возвращался. В тот момент в моей жизни уже плотно смешались три зависимости: пиво (примерно 1,5 литра в день), шампанское, которое привозили мои элитные подруги, и амфетамин, от которого выпали практически все волосы. Ну и не беда, ведь я тратила много денег на наращивание! Еще от амфетамина бессовестно крошились виниры, но мне казалось, что, если не улыбаться, никто этого и не заметит…
Еще были какие-то странные синие таблетки, которые привозил мне Рэй, мой стилист. Я не спрашивала их название, всецело доверяла его выбору. Рэй был практически членом моей семьи. Я прописала его в своей квартире. Он привозил амфетамин, который предварительно отсыпал и себе, беря процент за доставку. Где он все это добывал, я не знала, поэтому была абсолютно зависима от него.
Марат Агинян, лечащий врач-нарколог Даны Борисовой:
– В нелегальных лабораториях любому веществу могут придать любой цвет и форму. Нет каких-то стандартных признаков, по которым можно утверждать, какая именно таблетка содержит такое-то вещество. Можно лишь сказать, что чаще всего синие таблетки со стимулирующим эффектом содержат экстази (метилендиоксиметамфетамин) – запрещенное Конвенцией ООН психоактивное вещество, способное стимулировать психические функции, снижать тревогу и вызывать сильную эйфорию, психоделические переживания (изменения восприятия). В то же время употребление этого вещества приводит к снижению когнитивных способностей, к проблемам с памятью, бессоннице, дисфории, перепадам настроения и зависимости.
У меня никогда не было интима с Рэем, хотя в это, наверное, сложно поверить. Он любил свою жену и двоих детей, один из которых только что родился. Несмотря на полную гармонию в семье, психика Рэя была надломлена. Он мечтал о «Камеди клаб» и стендапах, все время придумывал странные монологи и зачитывал их мне. И везде представлялся стилистом светской львицы Виктории Бони…
Хронология событий тех нескольких недель до моего отъезда на Самуи мне до сих пор не совсем ясна. Главный признак того, что я зависима, как нам объясняли в реабилитационном центре, – это как раз провалы в памяти. Если они у вас есть, то пиши пропало! А они у меня были, ведь я не помнила целые недели из своей жизни.
«Пока я сидела в луже пива на полу, мама и дочь прятали пакетик с веществом».