Виктория не знала, что ответить. Она приехала сюда, боясь за его жизнь, а сейчас ей хотелось принадлежать ему. Она начала лихорадочно расстегивать пуговицы его рубашки, позабыв о своей былой застенчивости.
— Нет, Виктория, нет! — задыхаясь, прошептал он, но она уже не могла остановиться. Пальцы Виктории заскользили по его коже, и Ник отказался от всяких попыток погасить вспыхнувший пожар.
Ник расстегнул молнию на ее платье, и оно упало к ногам Виктории. Подхватив ее на руки, Ник отнес ее на кушетку.
— Запретный плод, — с горечью произнес он. — Сейчас ты запретный плод. Ты должна была бы быть далеко от меня, но ты самый сладкий из всех запретных плодов.
Ник снял с себя одежду и молча опустился на Викторию. Каждое его прикосновение как огнем жгло ее. Оба они сгорали от желания.
— Ник, — молила она, и его серые глаза вспыхнули, когда он вошел в нее.
Он увидел, как запылали ее щеки. Полностью владея собой, он провел их обоих сквозь вихрь света и желания в бархатную тьму. Он слышал, как она повторяет его имя, и в его голове, подобно сполохам, проносились видения их прежней жизни. Теперь Виктория стала женщиной, его женщиной, и, что бы ни случилось с ними в будущем, эти восхитительные моменты навсегда останутся в их памяти. Он защитит ее, чего бы это ему ни стоило.
Когда все кончилось, Ник опустил голову ей на грудь. Дыхание его все еще было неровным, а Виктория никак не могла унять дрожь. Она была совершенно потрясена тем, как ярость могла так быстро перейти в страсть. Ник увлек ее в другой мир, из которого она никак не могла вернуться в реальность, да и не хотела.
Ник встал и начал одеваться, а она все еще была далеко. Ее глаза были закрыты, под глазами залегли тени, губы припухли. Светлые волосы были влажными и разметались по подушке. Желание схватить ее в свои объятия, защитить, вдруг захлестнуло Ника.
— Прости меня, Виктория, — нетвердым голосом сказал Ник. Он поднял ее на руки, прижал к себе, чувствуя, как она вся дрожит, и, зарывшись в ее волосы, признался: — Я думал о тебе, а ты будто услышала мои молитвы и явилась сюда. Прости, я не мог сдержаться.
Виктория посмотрела на Ника с нескрываемым удивлением. Его красивое лицо было бледным, еще более суровым, чем обычно, серые глаза серьезными и глубокими.
— Это я виновата, — сказала она. — Я начала...
— Нет, не ты. Перестань брать на себя вину за всё и вся. Ты выглядишь совсем разбитой. Что я с тобой сделал! Тебе лучше держаться от меня подальше.
— Нет, — тихо взмолилась она.
— Да. Я всегда знал об этом, а теперь знаешь и ты. Одевайся. Я приготовлю нам чай, а потом мы поговорим.
Когда Ник вернулся из кухни с чашкой чая, зазвонил телефон.
— Мы ведь условились, что ты последишь за ней, — резко сказал в трубку Ник, и Виктория поняла, что он разговаривает с Тони. — Ладно, я знаю... Успокойся, Виктория у меня... И нечего меня обзывать, я и сам знаю, кто я. Я привезу ее домой, а ты уж постарайся получше за ней следить! — добавил он и швырнул трубку.
Отпивая чай, Виктория стала понемногу приходить в себя. Сколько же она навлекла на эту семью бед, и конца, похоже, не видно! Если она что-нибудь не придумает, то скоро все раскроется. Хватит во всем полагаться на Ника, надо выпутываться самой.
— Я поеду, — сказала она, поднимаясь и отыскивая глазами свою сумку. — Мне только надо было знать, что с тобой ничего не случилось.
— Если ты намеревалась дать мне почувствовать себя подлецом, то тебе это удалось. — Засунув руки в карманы, Ник мерил шагами комнату. — Ну что ж, я это заслужил. Ты обо мне беспокоишься, а я...
— Я же тебя не останавливала, — мягко сказала Виктория, — и не взывала к твоему разуму.
— За всю мою жизнь никому не приходилось взывать к моему разуму. Разум здесь ни при чем. Я должен тебя видеть — и больше мне ничего не надо, нравится это кому-то или нет. Я хочу тебя — и точка.
— Я больше не приближусь к тебе, — со слезами в голосе пообещала Виктория. — Но будь осторожен.
— Послушай, я хотел бы объяснить насчет Черил...
— Я ничего не хочу знать, — отрезала Виктория. — Ты сделал свой выбор, и ко мне это не имеет никакого отношения. Не надо мне рассказывать о Черил!
Внезапно ей сделалось страшно больно. Схватив сумочку, она бросилась к двери.
— Виктория! — Ник хотел преградить ей дорогу, но она оттолкнула его.
— Черил — вот твоя проблема, твоя невеста! А я всего-навсего та, что всегда была рядом. Я помню, что в прошлом ты опекал меня, но сейчас я самостоятельный человек. Что касается нашей физической близости — любой мог бы оказаться на твоем месте. Рано или поздно надо было начинать.