Она была дома одна. Тони уехал на работу, а Фрэнк и Мюриел отправились в соседний городок на ярмарку цветов. Собрав все свое мужество, Виктория позвонила на квартиру Ника. Телефон молчал, и, хотя Виктория знала, что Ник у себя в офисе, по спине у нее пробежал холодок, когда она представила, как Ник входит в пустую квартиру, где его подкарауливает опасность.
В четыре часа она уже не знала, куда деваться. Она села в машину и поехала в Лондон, хотя боялась, что Ник рассердится. Время, проведенное ими в Шотландии, навсегда останется их секретом, это она понимала. Она только выяснит, все ли в порядке с Ником, и тотчас же уедет домой.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Ей потребовалось почти два часа на дорогу. Помимо того, что пришлось ехать через центр Лондона в час пик, и Виктория попала в пробку, она не очень хорошо помнила адрес квартиры Ника, в которой была всего один раз и то очень давно. Но все же она, наконец, нашла тихую улочку и облегченно вздохнула, увидев припаркованную около дома машину Ника.
Он у себя. Одним махом она взлетела по ступенькам крыльца и позвонила.
— Да? — раздался голос Ника через домофон у нее над головой, и по его тону, Виктория поняла, что он зол и расстроен.
— Это я, Виктория.
Дверь автоматически открылась.
— Какого черта ты здесь делаешь? — взревел он.
Увидев Ника целым и невредимым, Виктория на какое-то мгновение потеряла дар речи.
— Мне необходимо было убедиться, что с тобой все в порядке. Я позвонила по телефону, но никто не ответил, и я представила себе, как ты возвращаешься в пустую квартиру и...
— Ради Бога, Виктория! — Не слишком нежно Ник взял ее за руку и втащил в квартиру. Захлопнув дверь, он схватил ее за плечи. — Я велел тебе оставаться дома. — Он сурово сдвинул брови. — Я приказал Тони следить за тобой!
— Он не может одновременно быть в двух местах, а ему надо было поехать на работу. Мюриел и Фрэнк тоже уехали, а я... я...
— А ты решила поискать приключений! — взорвался Ник.
— Я беспокоилась о тебе. Я прочла газету и представила, что кто-нибудь может устроить у тебя дома засаду.
— Я просил Тони не говорить тебе ничего, — огрызнулся Ник, в гневе прижав Викторию к двери.
— Он показал мне газету. У меня есть право знать.
— У тебя нет никаких прав. Я велел тебе держаться от меня подальше!
Виктория разом сникла. Она уже не чувствовала спиной дверь, не видела сердитого лица Ника. Глаза ее затуманились от боли. Жестокость его слов сразила ее.
— Черт тебя побери, Виктория! И что ты со мной делаешь?!
— Извини меня. Я ухожу, — сказала она глухим, безжизненным голосом, но он прижал ее к двери и взял в ладони ее лицо.
— Тебе нельзя уходить. Твоя машина стоит у моего подъезда, так что уже поздно...
— Но... но ведь Черил в Париже.
— Да Черил ничто не угрожает! А вот ты здесь со мной — в опасности. Они угрожали не только мне, но и всем моим близким. — Он судорожно вздохнул. — Так что уезжать поздно. Я тебя не отпущу. Ты нужна мне.
Ник с такой страстью припал к ее губам, что Виктория уже ничего не могла возразить. Когда она оторвалась от него, чтобы вдохнуть воздуха, Ник раздвинул языком ее губы, и Виктории показалось, что она тает. Это был не тот нежный Ник, какого она знала в коттедже, а яростный, отчаянный, требовательный.
Забыв обо всем, Виктория высвободила руки и обвила ими Ника за шею.
— Ты всегда будешь возбуждать во мне желание, — пробормотал он. — Что бы ни случилось, что бы ни встало между нами, это чувство останется навсегда.
Виктория не знала, что ответить. Она приехала сюда, боясь за его жизнь, а сейчас ей хотелось принадлежать ему. Она начала лихорадочно расстегивать пуговицы его рубашки, позабыв о своей былой застенчивости.
— Нет, Виктория, нет! — задыхаясь, прошептал он, но она уже не могла остановиться. Пальцы Виктории заскользили по его коже, и Ник отказался от всяких попыток погасить вспыхнувший пожар.
Ник расстегнул молнию на ее платье, и оно упало к ногам Виктории. Подхватив ее на руки, Ник отнес ее на кушетку.
— Запретный плод, — с горечью произнес он. — Сейчас ты запретный плод. Ты должна была бы быть далеко от меня, но ты самый сладкий из всех запретных плодов.
Ник снял с себя одежду и молча опустился на Викторию. Каждое его прикосновение как огнем жгло ее. Оба они сгорали от желания.
— Ник, — молила она, и его серые глаза вспыхнули, когда он вошел в нее.
Он увидел, как запылали ее щеки. Полностью владея собой, он провел их обоих сквозь вихрь света и желания в бархатную тьму. Он слышал, как она повторяет его имя, и в его голове, подобно сполохам, проносились видения их прежней жизни. Теперь Виктория стала женщиной, его женщиной, и, что бы ни случилось с ними в будущем, эти восхитительные моменты навсегда останутся в их памяти. Он защитит ее, чего бы это ему ни стоило.