Когда все кончилось, Ник опустил голову ей на грудь. Дыхание его все еще было неровным, а Виктория никак не могла унять дрожь. Она была совершенно потрясена тем, как ярость могла так быстро перейти в страсть. Ник увлек ее в другой мир, из которого она никак не могла вернуться в реальность, да и не хотела.
Ник встал и начал одеваться, а она все еще была далеко. Ее глаза были закрыты, под глазами залегли тени, губы припухли. Светлые волосы были влажными и разметались по подушке. Желание схватить ее в свои объятия, защитить, вдруг захлестнуло Ника.
— Прости меня, Виктория, — нетвердым голосом сказал Ник. Он поднял ее на руки, прижал к себе, чувствуя, как она вся дрожит, и, зарывшись в ее волосы, признался: — Я думал о тебе, а ты будто услышала мои молитвы и явилась сюда. Прости, я не мог сдержаться.
Виктория посмотрела на Ника с нескрываемым удивлением. Его красивое лицо было бледным, еще более суровым, чем обычно, серые глаза серьезными и глубокими.
— Это я виновата, — сказала она. — Я начала...
— Нет, не ты. Перестань брать на себя вину за всё и вся. Ты выглядишь совсем разбитой. Что я с тобой сделал! Тебе лучше держаться от меня подальше.
— Нет, — тихо взмолилась она.
— Да. Я всегда знал об этом, а теперь знаешь и ты. Одевайся. Я приготовлю нам чай, а потом мы поговорим.
Когда Ник вернулся из кухни с чашкой чая, зазвонил телефон.
— Мы ведь условились, что ты последишь за ней, — резко сказал в трубку Ник, и Виктория поняла, что он разговаривает с Тони. — Ладно, я знаю... Успокойся, Виктория у меня... И нечего меня обзывать, я и сам знаю, кто я. Я привезу ее домой, а ты уж постарайся получше за ней следить! — добавил он и швырнул трубку.
Отпивая чай, Виктория стала понемногу приходить в себя. Сколько же она навлекла на эту семью бед, и конца, похоже, не видно! Если она что-нибудь не придумает, то скоро все раскроется. Хватит во всем полагаться на Ника, надо выпутываться самой.
— Я поеду, — сказала она, поднимаясь и отыскивая глазами свою сумку. — Мне только надо было знать, что с тобой ничего не случилось.
— Если ты намеревалась дать мне почувствовать себя подлецом, то тебе это удалось. — Засунув руки в карманы, Ник мерил шагами комнату. — Ну что ж, я это заслужил. Ты обо мне беспокоишься, а я...
— Я же тебя не останавливала, — мягко сказала Виктория, — и не взывала к твоему разуму.
— За всю мою жизнь никому не приходилось взывать к моему разуму. Разум здесь ни при чем. Я должен тебя видеть — и больше мне ничего не надо, нравится это кому-то или нет. Я хочу тебя — и точка.
— Я больше не приближусь к тебе, — со слезами в голосе пообещала Виктория. — Но будь осторожен.
— Послушай, я хотел бы объяснить насчет Черил...
— Я ничего не хочу знать, — отрезала Виктория. — Ты сделал свой выбор, и ко мне это не имеет никакого отношения. Не надо мне рассказывать о Черил!
Внезапно ей сделалось страшно больно. Схватив сумочку, она бросилась к двери.
— Виктория! — Ник хотел преградить ей дорогу, но она оттолкнула его.
— Черил — вот твоя проблема, твоя невеста! А я всего-навсего та, что всегда была рядом. Я помню, что в прошлом ты опекал меня, но сейчас я самостоятельный человек. Что касается нашей физической близости — любой мог бы оказаться на твоем месте. Рано или поздно надо было начинать.
Наступила жуткая пауза.
— Я отвезу тебя домой. — Голос Ника звучал холодно, а вид был такой, будто его ударили, но Виктория сама была слишком взвинчена, чтобы заметить, как он побледнел.
— Я и сама доеду. И не надо, чтобы кто-то за мной следил, даже Тони. Я уже взрослая, Ник, и тебе это известно лучше, чем кому бы то ни было.
Слезы струились у нее по щекам. Она бросилась вон из квартиры, но Ник не пытался ее остановить.
Виктория мчалась домой, ослепленная горем и снедаемая ревностью. Кого она обманывала в Шотландии, притворяясь, что отношения Ника и Черил были временными?! Они постоянны, и об этом писали все газеты. Она любит Ника, а он всего-навсего испытывает к ней физическое влечение!
Ей было невыносимо оказаться сейчас на людях, поэтому она позвонила Тони и предупредила:
— Я у себя на квартире. Только не приезжай ко мне, Тони. Я никого не хочу видеть. Я все равно тебе не открою.
— Ты не понимаешь... Вик... — начал он, но она его перебила:
— Я все понимаю. Первый раз в жизни понимаю. Я самостоятельный человек и сама решаю свои проблемы, Тони, и это должен понять и ты. Скажи Мюриел, что у меня неотложные дела, а потом забудь обо мне, пока я не приду в себя. Не беспокойся, я справлюсь.