Используя данные Тупи и Пули, мы также можем убедиться, что ресурсы и энергия не иссякают, рост населения не является "неустойчивым", а так называемое "изменение климата" не сеет хаос по всему миру. Тупи и Пули показывают, что хотя с 1980 года содержание углекислого газа в атмосфере увеличилось на 22 процента, последствия этого не были ни экологически токсичными, ни экономически катастрофическими: мировая экономика выросла на 518,98 процента, и в этом измерении - постоянно растущее изобилие ресурсов продовольствия и других товаров и услуг.
Нигде в этих временных ценах нет никаких признаков снижения уровня жизни среднего класса или уменьшения покупательной способности. Любой американский упадок носит скорее культурный и семейный характер, чем экономический. Но американцы всех классов, если они заняты семьей и продуктивной работой, живут лучше, чем когда-либо.
В 1935 году известный британский экономист Лайонел Роббинс подвел итог двум столетиям экономической мысли, определив экономику как науку о дефиците: «Экономика... изучает поведение человека как взаимосвязь между целями и ограниченными средствами, которые имеют альтернативное применение». (Большинство экономистов до сих пор думают именно так, но они ошибаются).
Их ошибка дорого обошлась в прошлом, и под видом "устойчивости" может оправдать ужасные действия в будущем. Борцы за устойчивое развитие являются сторонниками исторически дискредитированной концепции преподобного Томаса Мальтуса о фатальном конфликте между геометрическим ростом населения и линейным ростом запасов продовольствия для его поддержания. В 1798 году Мальтус заявил, что рост населения в конечном итоге "неустойчив" в условиях ограниченности ресурсов Земли.
Как отмечает Мэтт Ридли, автор книги "Рациональный оптимист", "Во время великого ирландского голода Чарльз Тревельян, помощник секретаря казначейства в Лондоне, который был учеником Мальтуса, назвал голод "эффективным механизмом сокращения избыточного населения", добавив: «Высшая мудрость воспитала постоянное добро из преходящего зла».
После Второй мировой войны знаменитый философ и математик Бертран Рассел вновь поднял вопрос о перенаселении как о глобальном кризисе. Он заметил, что в качестве средства борьбы с ростом населения даже война оказалась "разочаровывающей". Он мрачно предположил, что в будущем "возможно, бактериологическая война окажется более эффективной".
В конце 1970-х годов экономист из Беркли Пол Эрлих продолжил эту мрачную кампанию своим бестселлером "Бомба для населения", в котором он предсказал глобальный голод, если население Земли не будет сокращено вдвое. Он признавал: "Операция потребует принятия многих, очевидно, жестоких и бессердечных решений. Боль может быть сильной". Но, по его мнению, это будет «принуждение во имя благой цели».
Ридли отмечает, что эта логика "цель оправдывает средства" использовалась уже много раз: «Калифорнийские программы принудительной стерилизации в 1920-х годах, массовые убийства в Германии в 1940-х годах, полупринудительная стерилизация в Индии в 1960-х годах и китайская политика одного ребенка в 1980-х годах - все они оправдывали огромные страдания на том основании, что они принесут пользу будущим поколениям». Конечно, они не принесли пользу будущим поколениям; они уничтожили будущие поколения.
Вера в неизбежный конфликт между растущим населением планеты и скудными планетарными ресурсами поражает мировых политиков, одурманивает большую часть мировой экономики, деморализует молодых матерей, наводит уныние на будущее человечества и побуждает к пустым глобальным кампаниям за "устойчивое развитие".
Но Пули и Тупи доказывают, что устойчивость сама по себе неустойчива. Они показывают, что с 1980 по 2020 год, в то время как население выросло на 75%, временные цены на пятьдесят основных товаров, поддерживающих жизнь, упали на 75%. Это означает, что на каждый прирост населения глобальные ресурсы увеличивались в восемь раз. Они выдвигают аргумент Джулиана Саймона о том, что единственным значимым дефицитом является человеческая жизнь. Люди не являются бременем для ресурсов; они - главный ресурс. Пули и Тупи превращают экономику из "мрачной науки о дефиците" в искупительную науку о высвобождении творческого потенциала человека для создания изобилия, где единственным ограничением является время.