Губы Карамазова разошлись в лёгкой улыбке, и в его грёзах промелькнул греющий сердце образ свадьбы, выдержанной в традиционном старо-имперском стиле. Достойно, чинно и благородно.
Но внезапно залпы корабельной артиллерии разорвали пространство и развеяли все размышления в мыслях мужчины. Девушка буквально в два шага преодолела пространство, перепрыгнула через широкую укреплённую траншею и оказалась у плеча Карамазова, который положил ей свою, закованную в кольчугу из сверхпрочного материала, руку на талию, коснувшись холодной брони.
Внезапно рация активировалась, и полились отлично разборчивые слова, под плащом статики:
– Вы даже на войне расстаётесь, вот чума.
Внезапно его перебил иной голос:
– Морс, не забивая эфир, ради Господа.
– Хорошо, ваше пресвятейство. – Послышался ответ язвительным тоном.
Тут же из рации уже сухим и спокойным голосом вышло требование непосредственно к Карамазову:
– Господин, мастер-наставник, я смею вам напомнить, что мы в бою. И сейчас нужна сосредоточенность.
– Хорошо, брат-капитан. – Согласился мужчина и отпустил талию девушки. – Можете доложить обстановку.
– Так точно. Наша батарея готова дать залп. Вражеские корабли строятся в боевые порядки, а боевые десантные амфибии готовятся к высадке сухопутных сил противника. Они заходят веером, по всему нашему побережью, как предсказывал мастер-наставник Сантьяго Морс.
Карамазов тут же обратил взгляд в бушующее море. Там, на пенистых волнах, под саваном ледяного дождя, рассекая неспокойную водную гладь плыли они. Тяжёлые, неповоротливые, с постройками, похожими на готические соборы, выкрашенные в чёрные цвета, они замедлялись и занимали удобные позиции для начала артиллерийской дуэли. Звуки грома и бури заглушили приказы корабельных командиров, что наводили уже свои пушки на островную оборону. А между тяжёлыми бортами, юркими судёнышками неслись десантные катера и амфибии, нёсшие на своём борту десятки тысяч военных и фанатиков. Они подобно щупальцам подплывали к берегам, готовясь его занять повсюду. Первый выпад машины оружия врага устремился прямо на всё побережье.
Неожиданно слова брат-капитана перебились и зазвучали слова, произносимые тяжёлым голосом, полным мудрости и военного знания:
– Говорит лорд-командир малого ордена «Инфернальное Пламя». Отдаю приказ расчёту береговой батареи «Армагеддон». Открывайте огонь по крейсерам и эсминцам противника. Именем ордена, отправьте их на дно.
Секундой позже, зарумяненные и готовые орудия береговой батарей дали свой громоподобный залп. Трёхсотмиллиметровые пушки, с рокотом, готовым расколоть земную поверхность, выплёвывали тяжёлые снаряды и пускали их в полёт. Сразу же за ними разверзлись шахты баллистических ракет, что по проектируемой траектории устремились в недолгий путь. Военные кометы, быстрой стрелой накрыли позиции вражеских кораблей, слившись в адское крещендо с залпом пушек. Жуткий хорал накрыл весь берег острова.
Флот противника отсалютовал кусками порванного и взметнувшегося в воздух металла, криком агонии и смертями. Корабли врага стали гореть, но не тонули, стоически держась на воде. Началась дуэль, ибо линкоры и эсминцы Автократорства так же дали залп, плюнувшись снарядами и ракетами.
Огненный шквал накрыл побережье, став превращать в стекло песок и обращать в пыль скальную породу. Карамазов и Эмилия тут же нырнули в траншею и спрятались в бункере, что бы не быть разорванными сражением двух «титанов войны».
Пока пушки и ракеты утюжили друг друга, вражеские сухопутные силы подходили всё ближе к заветному берегу, позволяя перемещать огонь всё глубже к центру острова, к Великой Цитадели.
Тут же по рациям был озвучен следующий приказ:
– Говорит лорд-командир малого ордена «Крылья Войны». Приказываю поднять всю авиацию в воздух и нанести удар по стратегическим целям: авианосец «Небосотрсатель» и ещё один авианосец «Иллирих».
Карамазов выглянул из бункера и устремил взгляд далеко на побережье. По всем его граням готовились подойти амфибии, которых были сотни, и они стали подобны рою мух, ибо бушующегося моря под ними практически видно не было. Только подплывающие куски металла.
– Расчёт автопушек готов? – по рации спросил мужчина, пригнувшись от летящего артиллерийского над головой снаряда.
– Да, мастер-наставник.
Карамазов обратился к другой линии: