Белов с удивлением смотрел на подругу юности.
– А что, у вашего доктора мужиков для этого не нашлось?
Лена махнула рукой.
– Куда им, они крови боятся.
– А ты, значит, не боишься…- задумчиво протянул Александр. – И я не боялся. Ни крови не боялся, ни смерти. Вот и очутился на помойке, – и он нервно рассмеялся.
X
Полковник ФСБ Игорь Леонидович Введенский хлопнул дверцей большого черного "сааба". С недавних пор он предпочитал эту машину даже продвинутым немецким маркам. С одной стороны так демократичнее, а с другой оригинальнее. Да и определенный стиль владельца чувствуется…
Он прошел в стеклянные двери под хорошо знакомой вывеской "Фонд "Реставрация". Показал охраннику свое удостоверение. Хотя оно и произвело должное впечатление на охранника, но все же он не сразу пропустил полковника.
– Извините, но я должен предупредить начальника, – твердо сказал он.
В молодости Игорь Леонидович, наверное, обиделся бы. Не за себя, за фирму. Вспылил бы, обругал охранника и пообещал, что завтра его уволят. Теперь он научился быть спокойным и выдержанным. В конце концов, охранник для того и стоит, чтобы не пускать посторонних, независимо от их ведомственной принадлежности. А иначе он – мебель.
Охранник набрал номер внутреннего телефона.
– Дмитрий Андреевич? – спросил он. – К вам полковник ФСБ Введенский. – Выслушал ответ и кивнул. – Так точно, пропускаю. Лифты направо по коридору. – Он показал рукой, куда идти. – Вам на восьмой этаж.
– Восьмой? – удивился Введенский. – Обычно начальство выше второго-третьего не поднимается.
– Сейчас фирмой временно руководит начальник службы безопасности Дмитрий Андреевич Шмидт, – пояснил охранник. – а он считает, что сверху лучше видно.
На восьмом этаже Введенского уже встречали. Крепко сбитый огненно-рыжий парень в черном костюме пригласил его войти.
– Прошу, Дмитрий Андреевич ждет.
Кабинет начальника не поражал ни роскошью, ни размерами. Шмидт намеренно не перебирался вниз, в апартаменты Белова и его друзей, словно хотел подчеркнуть, что он здесь не начальник, а только временно исполняет его обязанности.
Введенский уже начал подозревать, что это бритоголовый крепыш вовсе не такой дуболом, каким хотел казаться.
Он вошел в кабинет и как можно нейтральней поздоровался. Шмидт предложил полковнику кресло.
– Чай, кофе? – осведомился он.
– Спасибо, не надо.
Введенский не опасался, что ему подмешают снотворное или транквилизатор и попробуют разговорить. Но, все-таки, работая с такими ушлыми ребятами, следовало быть поосторожнее.
– Так чем обязан? – спросил хозяин кабинета без всякого подобострастия. – Обычно сотрудники вашего ведомства к себе приглашают.
Введенский отметил, что держится Шмидт неплохо: с чувством собственного достоинства, гораздо более свободно, чем в те времена, когда он был киллером на посылках у Белова. Да, растут кадры прямо на глазах!
Введенский решил без обиняков изложить причину своего появления. Сводилась она все к тому же: объяснению загадочных обстоятельств гибели Белова и его семьи, не менее загадочная гибель Каверина и его помощников.
Излагая Шмидту официальные, известные всем версии преступлений, полковник пытался понять, насколько тот информирован об истинном положении дел.
Но Шмидт отвечал односложно. Введенский понял, что придется самому приоткрыть карты.
– Вы знаете, что жена и сын Белова живы и находятся за рубежом? – спросил он. – Мы предлагаем вам совместную работу по обеспечению их безопасности…
По глазам Шмидта полковник понял, что не удивил его. Значит – знает. Тот ответил не сразу, видимо, собирался с мыслями, взвешивал все за и против. Полковник не торопил его. Он понимал, что сейчас Шмидт принимает важное для себя решение.
Ольга наверняка нужна Шмидту для установления контроля над империей. А может, он наоборот, захочет избавиться от нее, и захватить все, как Макбет?
В любом случае, только через них двоих можно будет выйти на Белова, если он еще жив. Если сейчас удастся установить с этим быкообразным, туповатым на вид отставным ментом контакт, значит половина дела сделана. А завербовать Шмидта означало если не полностью, то в значительной мере компенсировать потерю двух таких агентов, как Каверин и Белов. Наконец, Шмидт прервал молчание.
– Вы ошибаетесь… – сказал он неопределенно.
– То есть? – Введенский был несказанно разочарован ответом Шмидта, и, как оказалось, напрасно.
– Жена и сын Белова не за рубежом. Точнее, пока еще за рубежом, но скоро будут здесь.