Своим товарищам "травиться бракованной дрянью" Степаныч не разрешал и привозил им продукты, купленные на рынках и в магазинах. Правда, очень часто привезенные им продукты ничем не отличались от тех, что он перед этим вывез со свалки. Будучи человеком с пропиской и деньгами, он мог и милицию вызвать. Местный участковый не то чтобы был у него на содержании, но некоторую ежемесячную добавку к мизерному жалованию получал.
Степаныч был строг, но справедлив, и поддерживал в поселке видимость порядка. С ним считались. Пьяным за руль он никогда не садился. За это его так же уважали все, кроме Витька. Тот не признавал никаких авторитетов, обзывал Степаныча номенклатурщиком и бюрократом. Бывший директор терпел, потому что Витек напоминал ему погибшего в Афганистане сына…
"Копейка" проехала с километр и остановилась у грубо сколоченных сараев и бытовок возле заброшенной стройки. С лучших времен неплохо сохранились фундаменты и несколько метров кладки над ними. Захватившие бытовки бомжи и нелегалы с юмором окрестили свой поселок Карфагеном.
Пока Степаныч ставил машину в гараж, Федя с Витьком затащили раненого в самый большой из домов поселка. Здесь жил и практиковал местный эскулап – Доктор Ватсон. Сейчас его не было на месте. Друзья положили ношу на топчан и в растерянности переглянулись…
– Побудь с ним, я доктора поищу! – крикнул Федя Витьку, выбегая на улицу.
Витек осмотрел комнату. В ней размещался импровизированный медпункт. Он не часто бывал здесь. Большую часть помещения занимал солидный стол, знававший и лучшие времена. Когда-то вокруг него, должно быть, собиралось большое семейство. Теперь же он стоял, как оскверненный памятник былого благополучия, залитый портвейном, изрезанный ножами, покрытый неприличными надписями. В углу, рядом металлическим шкафом, белела газовая плита, подключенная к большому красному баллону.
Витек тщательно исследовал все потайные места, где Доктор мог прятать спирт. Ибо какой же доктор без спирта, это понятия неразделимые, как сиамские близнецы…
В стеклянном медицинском шкафчике он обнаружил пачку безопасных лезвий для бри-
тья. Ими Доктор Ватсон вскрывал нарывы и делал прочие несложные хирургические операции. Здесь же лежали длинные узкие плоскогубцы, которыми Доктор, за неимением лучшего, удалял в случае необходимости больные зубы. Верхние полки шкафа были завалены просроченными таблетками, нижние – использованными шприцами.
Наконец Витек пришел к неутешительному выводу. Спирт и другие виды кайфа могли находиться только в тяжелом, толстостенном несгораемом шкафу. Его приволокли со свалки специально для Доктора. Витек подергал ручку импровизированного сейфа, но она не поддалась. Тогда он попробовал качнуть массивный шкаф плечом. С тем же результатом, то есть, с нулевым. "Без фомки или лома не обойтись", – подумал Витек, но перейти ко второй фазе исследований не успел: на улице послышались торопливые шаги и голоса Феди и Доктора.
Он отскочил от сейфа и метнулся к противоположной стене, обклеенной вместо обоев плакатами вперемежку с вырезками из журналов. И в центре этого коллажа Витек с удивлением узрел лицо их раненого. Того самого, что сейчас лежал на топчане без сознания…
Федя чуть ли не силой загнал Доктора в его апартаменты. Тот шел явно неохотно.
– Ну и что? Ну, подстреленный. А что я с ним буду делать? – вяло отбивался он от Феди. – Какого хрена вы вообще его сюда притащили?
Это пренебрежение к человеческой жизни страшно возмутило Витька.
– А что, значит, пусть доходит? – крикнул он, – Давай, Док, напрягись… Ты Гиппократ или кто?.. Человека спасать надо!
Доктор, похожий на Розенбаума усатый дылда с голым, как Голгофа, черепом, бросил на раненого быстрый взгляд. Заслонив собой сейф, он достал из кармана ключи и открыл его. На свет божий были извлечены лоток для кипячения инструмента, какие-то скальпели, шприцы и хитрые зажимы. Лоток Доктор наполнил минералкой из пластиковой бутыли и тут же поставил его на газовую горелку.
– Ну хорошо, – сказал он раздраженно. – Я посмотрю, что тут можно сделать. А сейчас марш отсюда оба.
И он бесцеремонно вытолкал обоих спасателей из "операционной".