– Я хочу попробовать разобраться с причиной того, первого взрыва установки, когда погибли очень … хорошие люди. Взять пробы грунта для анализа.
– Будешь перемещаться в прошлое?
– Возможно. Хотя я побаиваюсь этого, и сам не знаю почему. Увидеть там тех людей …
– Ты знал их?
– Нет, я туда прилетал уже после этого.
– Будь осторожен … для нас. Мы без тебя не сможем жить …
– Тонечка, милая, не плачь! Я буду осторожен и осмотрителен, я постоянно думаю о вас и люблю вас …
На аэродроме Свиридова встречали Шабалдин и его секретарша Галина.
С обоими Свиридов обнялся, а Галина не удержалась и поцеловала его.
– Рад вас видеть, ребята! Даже не думал, что этот так … так приятно!
По тому, как козыряли встречные, Свиридов понял – его здесь не забыли.
Навстречу ему в приемной поднялась Маргарита Эдуардовна, обняла его и даже прослезилась.
В кабинете было прибрано, и в их с Тоней и Гришей жилище – тоже.
И кормила его та же добродушная Архиповна, которая тоже прослезилась, рассказывая о сыне, который уже вырос …
Свиридов поужинал в обществе Шабалдина и Галины – официально о его прилете сведений не было, а слухи, что его видели, распространялись не столь быстро. Поэтому объятия обрушились на него на следующее утро, и только после обеда он попросил Галину достать ему несколько пластиковых баночек с плотно закрывающимися крышками и детский совочек.
– Я собираюсь взять пробы грунта с места первой взорвавшейся установки, – ответил он на немой вопрос Галины. – И произвести анализы этого грунта.
– Там все заметено снегом …
Свиридов промолчал.
– Командир! Я могу помочь вам?
– Не надо, Галочка, это может быть опасно.
– Думаю, не опаснее, чем работать с вами … Прошу прощения.
– Объясни.
– Я так привыкла работать с вами, так … привязалась, что места себе не находила первое время. Так и рвалась на работу, а вас уже не было …
ЧТО Я УЗНАЛ ТАМ
Шабалдин проводил Свиридова к месту, где когда-то находилась лаборатория.
Круглая поляна, по краям которой стояли остовы деревьев без ветвей и кое-где болтались обрывки ограждавшей ленты. И след лисицы, свернувшей и обошедшей поляну.
– Как бы здорово поговорить с этой лисицей. И Сандал в Москве …
– Ты думаешь, что животные что-то чувствуют?
– Наверняка. Ты подготовил мне все документы по взрыву? Пошли, я читать буду.
Ночью на двери комнаты Свиридова появилась картонка «Прошу не беспокоить».
А Свиридов в коконе виртуальной реальности уже наблюдал за работой установки – приборы были другие, но он сразу понял, что производилась настройка излучателя и просто прогон режимов.
«Как бы мне замедлить время» подумал Свиридов и все движения сотрудников на установке стали замедляться. «Стоп. Вот так достаточно» вновь подумал Свиридов.
Все движения стали плавными, но теперь он не слышал слов.
Видимо, начальник установки давал какие-то команды, потому что женщина за пультом записывала что-то в тетрадь, а на пульте переключали тумблеры, поворачивали верньеры.
«Жаль, что приборы другие и не понять, что же они меряют» подумал Свиридов.
Тут что-то вызвало озабоченность начальника и он повернулся и позвал наладчика из соседнего помещения. Свиридов знал весь состав бригады, и мог легко ориентироваться.
Наладчик открыл металлическую створку и полез внутрь, к излучателю. Он почти целиком скрылся внутри. Там засверкали вспышки.
«Вспышки очень короткие» сориентировался Свиридов. «С учетом замедления времени совсем короткие, но мощные».
И тут … Из соседней комнаты вышел наладчик и направился к открытой створке шкафа излучателя. Свиридов не сразу понял, что это – дубликат того наладчика, что копается в шкафу, но начальник установки, видимо, это понял. Он пытался что-то крикнуть, вытянул руку. Но наладчик – тот, второй, видимо его не понял, или понял наоборот, что мол скорее, – и протянул руку, чтобы отодвинуть того, что почти полностью скрылся внутри шкафа.
И между протянутой рукой и телом того, скрытого наладчика, начало возникать свечение – чем меньше оставалось до соприкосновения, тем светлее становилось свечение.
Первым отреагировал на это начальник установки – он повернулся к женщине с тетрадкой, обхватил ее и повалил на пол, прикрывая своим телом.
Закрывая глаза Свиридов мысленно приказал «Вспышку пропустить!». На мгновение он потерял всякую ориентировку, и ощутил только, что кругом потемнело. Он открыл глаза.
Глубокая воронка освещалась только горящими ветвями стоящих вокруг деревьев, а в воронке ничего не было – ни следов установки, ни останков людей, ничего. И судя по цвету почвы вокруг стенки воронки были холодными.