– Ах, делайте, как знаете, как хотите!
Свекровь же, подойдя к Нине, сказала:
– Нинушка, ты еще молода. Анатолий тоже молод. Зачем вам еще дети? Поживите для себя, порадуйтесь жизни. Зачем вам плодить нищету? А? Иди в больницу, сделай аборт!
Что было делать Нине? Она тогда не задумывалась о том, что душа бессмертна. Что младенчик, зачатый и живущий в утробе, уже получил душу от Господа, он уже маленький человечек, он живет, чувствует, чему-то радуется, чем-то недоволен. Он – живой! И вот нужно убить его, чтобы самим жить дальше спокойно, не обременяя себя заботами о воспитании нового человека.
Нина подумала и решила: «Пойду в женскую консультацию, сделаю аборт…» Ах, аборт! Придумали же безликое слово – аборт. Нет, не аборт, а убийство невинного младенца. Вы – жестокие, бессердечные матери-убийцы, убившие своих детей! Не оправдывайте себя тем, что не хотели плодить нищету. Если бы вы веровали в Господа, то Господь, давая чадо, подал бы и средства для его прокормления и воспитания. Аборт – это ваше жертвоприношение дьяволу.
Я разговаривал с женщинами, которые убили своих детей во чреве, сделав аборт. Жизнь у них, обычно, не складывалась. Начинали пить, блудить мужья. Оставляли их, уходя к другим женщинам. А сами детоубийцы заболевали. Причем серьезно – рак, фибромиома, бесплодие и прочее… Мать, убивая своих детей во чреве, как бы предает их проклятью. Это страшно!
Пройдут годы. Вы, матери-убийцы, умрете. Ваши души придут на суд Христов. И тогда вы увидите, да, увидите своих деточек, которых вы, мамочки, так жестоко, бесчеловечно убили. Какой страх, какую муку испытывала эта крошка, жившая в вашей утробе, когда к ней стали приближаться острые ножницы демоноподобного врача-хирурга, призвание которого лечить, а не убивать. Как мучительно заколотилось сердце малютки, как задвигался он, стараясь спастись, у него раскрылся ротик в немом крике:«Мамочка, не убивай меня! Я хочу жить!» Нет. Ножницы
сжимаются, отрывают ножки, ручки, раздавливают голову… Все Смерть!
Вот они, стоят перед вами, ваши дети, которых вы убили. Они протянут к вам свои нежные ручки и спросят: «Мамочка, зачем ты нас убила? Мы так хотели жить». Что вы им тогда ответите, что? Чем оправдаетесь? Покайтесь, принесите покаяние Господу в том, что убивали своих детей. Покайтесь!..
Нина пришла в женскую консультацию и сказала, что хочет сделать аборт. Ее попытались отговорить, но она настояла на своем: нет, аборт… Это сейчас, в наши дни, когда женш;ина приходит в консультацию, ее сразу же спрашивают: «Будете делать аборт?» А если она отказывается, то ей всячески будут мешать спокойно выносить плод, будет нервировать и постараются сделать кесарево сечение. О, люди-демоны! Сколь страшной будет ваша участь, ваше посмертное воздаяние за грехи, если не покаетесь!…
Нина, убив свое чадо, вернулась домой. Ее организм, перенесший жестокий удар, перестраивался на привычный лад. Обмякла грудь, перестав вырабатывать молозиво, зарастала плоть в матке… Нужно было жить дальше, работать, воспитывать дочь, вести домашнее хозяйство.
Нина еще два раза беременела и еш;е два раза сделала аборт – убила своих деток. А потом оказалось, что она больше не сможет забеременеть. Все! Господь закрыл ей утробу. Но грех убийства остался нераскаянным. Вот что было страшно.
Из Троицка Нина с мужем и дочерью переехала в город Салехард, стоящий за Полярным кругом, возле Обской губы. Прежнее название этого города – Обдорск.
Русские первопроходцы пришли сюда в конце шестнадцатого века. Построили острог, воздвигли храм Божий, начали жить, проповедуя местным жителям о Христе, об Истинной Вере – Православии…
Когда сюда приехала Нина с семейством, а шел 1978 год, то в городе насчитывалось около тридцати тысяч жителей. Стояли рядами улицы одно– и двухэтажных домов. Остался полуразрушенный храм, в котором находился спортзал, и там, где раньше раздавалось: «И – же. Херувимы», теперь бодрые физкультурники бегали, прыгали, приседали, выполняя команды тренера.
Вокруг Салехарда расстилалась тундра, покрытая болотами. Летом, когда наступал полярный день, солнце все время стояло на небосводе, двигаясь от востока на запад, склоняясь к линии горизонта. Но, едва коснувшись его краешком, оно опять поднималось в зенит. Тундра, припекаемая солнцем, расцветала – зеленел болотный мох, красовались цветы, карликовые березки покрывались листочками. Одно было плохо: кроме постоянного дня, беспощадный, надоедливый гнус.
С октября же по март на Салехард опускалась полярная ночь – морозная, звездная, со всполохами северного сияния. В двенадцать часов начинало светать. До двух часов в городе стоял прозрачный сумрак. Потом начинало темнеть, и вновь возвращалась полярная ночь.