— Я…Мне очень жаль, что потревожила вас и позволила себе такую дерзость. Но не могли бы вы позволить мне сегодня сопровождать вас на поимке повстанцев. Я не буду мешать или говорить с вами, если не позволите мне. Только умоляю, не оставляйте меня одну в этой комнате на целый день! Жара уже нет, и я готова помочь вам, чем смогу, Господин Вальдо. — Чёрные волосы загораживали часть лица, так что мужчине не удалось разглядеть эмоций смертной.
— Мы выдвигаемся вечером. Если хочешь, можешь прийти. Только вот не докучай мне больше своими детскими глупостями. Как я уже говорил ранее, ты — лишь жалкий человек! Так что если ослушаешься — окажешься под домашним арестом. Хотя, ты уже под ним, так будет спокойнее. И я буду уверен в том, что никто не убьёт тебя или не изнасилует на грязной улице. — Его голос пробирал до дрожи. Лера не посмела возразить и лишь молча кивала.
Прародитель встал и поправил свою одежду, а потом невзначай посмотрел на юную особу. Его зрачки расширились, когда он увидел столь безэмоциональное лицо. Создавалось ощущение, будто Валерия действительно была вещью, и ей абсолютно плевать на всё.
«Я не могу понять этого человека. Буквально минуту назад она молила меня взять с собой, чуть ли не плача, а теперь сидит, будто неживая кукла, и смотрит на одеяло. Сердцебиение медленное, дыхание ровное. Может я был слишком жесток? Ха, с каких это пор меня такое волнует! Я не мог поступить иначе, ведь являюсь Правителем России и вампиром… Но отчего так неприятно и мерзко? Я давно не чувствовал подобного… очень давно. Думаю, следует уйти и заняться своими делами».
Мужчина молча покинул комнату. Губы девушки изогнулись в лёгкой ухмылке.
— Ха-ха-ха, какая я жалкая, — Лера буквально вскочила с кровати и побежала в ванную. Не увидев лезвий, она с яростью ударила кулаком в зеркало. Новые раны тут же закровоточили, и алая кровь начала стекать по стеклу. Алвайс рассматривала собственное лицо в раздробленном зеркале с отвращением. Дыхание участилось, глаза буквально пылали от недовольства.
«Всю жизнь я нужна только для исполнения чужих прихотей. Хоть кто-то заботился обо мне только потому, что дорожил? Да я и сама не знаю наверняка! Любили ли меня сёстры, или только я испытывала нечто подобное к ним? Да пошло всё это далеко и надолго!»
— П-прости? О Господи, Лера, ты разбила зеркало?! Господин Вальдо очень расстроится. Он не хочет, чтобы с тобой произошло что-то нехорошее. Я убрала лезвия, но ты всё равно поранилась! Мне и тебе влетит от Джиллеса по полной программе! — причитала внезапно вошедшая Алина. Ей очень не хотелось получить нагоняй от Основателя.
— Печешься о собственной шкуре, жалкая тварь! Тебя никто не просил прятать лезвия, тогда бы не было всего этого. Убирай стекло быстрей и уходи отсюда. Я хочу побыть одна, без всяких подхалимов и лицемерных слуг! — Орлова потеряла дар речи. Всегда молчаливая девочка сейчас говорила с ней подобным тоном. Женщине стало не по себе от её слов и этого животного взгляда, жаждущего убийств. Ноги начали непроизвольно дрожать, зрачки сузились, Алине было действительно страшно. Положение усугублял осколок в руке брюнетки, который уже испачкался в алой крови.
Голубоглазая подлетела к Алине и прижал её к стене, а осколок приставила к шее. Затем свободной рукой схватила и сильно сжала горло слуги, отчего та начала задыхаться. Орлова пыталась сопротивляться, но Лера ударила её ногой в живот, заставив девушку упасть на колени.
— Если ещё раз войдешь в мою комнату без стука, я убью тебя, грязная потаскуха. От тебя воняет алкоголем, табаком и мужчинами. Я чувствую этот грязный запах! Не подходи ко мне больше с такими «чудными» ароматами. Сейчас ты сделаешь так, как скажу я. Для начала приберись здесь, а потом вымойся. И не вздумай рассказать об этом кому-нибудь, ведь в следующий раз я не остановлюсь. Уже представляю, как сломаю твою чудную шейку. — Валерия облизнула свои сухие губы и убрала руку с горла. Алина с трудом вдохнула и нервно сглотнула.
Перед ней сейчас стояла не невинная девушка, а настоящий монстр. В чём была причина такого состояния, Орлова с трудом догадывалась, но предположила, что дело в вампире.
— Я-я всё поняла. Можешь не переживать, я ничего никому не скажу. — Служанка медленно встала. Валерия презрительно на неё посмотрела, затем молча побрела к себе в спальню и плюхнулась на кровать. Теперь её уже не волновала кровь на простыне, ей хотелось просто лежать и смотреть в потолок.
¤¤¤
Вечер.
Вальдо стоял на улице и беспристрастно смотрел на испуганные лица повстанцев, которых удалось поймать. Среди них было много обычных солдат вместе с семьями. Также попалась и большая рыбка вроде Артёма Григорьева и его приспешников. Они явно не ожидали нападения, ведь информация о них хранилась в строжайшем секрете. Однако всегда найдутся те, кто готов продать любые данные за благополучие своей семьи.
Андер довольно улыбался и ходил между пленными туда-сюда, периодически поглядывая на Алвайс. Девушка же стояла в сторонке и буквально испепеляла взглядом Артёма. Он пока не видел её, что было для него даже лучше. Валерия широко улыбалась, видя, как Григорьев освобождается от веревки. Она ждала этого… Ждала момента, когда он начнёт убегать. Тогда-то Лера сможет вдоволь насладиться своеобразной охотой. Голубоглазая хотела проткнуть его живот и вывернуть все внутренности наизнанку, желала выколоть ему глаза и сделать из них трофей.
Мужчина всё же вырвался и быстро скрылся. Стражники побежали за ним, а Второй Основатель продолжал беседовать с другим, не менее важным, повстанцем, будто ничего не замечая. Это был великолепный шанс! Валерия тоже побежала за Артёмом и поспела вовремя. Он как раз убил всех вампиров и надеялся спокойно скрыться в темноте переулков. Но всё пошло наперекосяк из-за милой девушки, которая неожиданно набросилась на него, сильно ударив по ноге. Григорьев издал истошный вопль, понимая, что нога сломана. Мужчина шокировано посмотрел на девушку, и его зрачки сузились от страха.
— Не может быть! Я думал, тебя уже поймал Лорин! Нет-нет-нет, не подходи ко мне… Не трогай меня! Умоляю, прости за всё… Только не трогай меня… не надо! — его речь была несвязной, наполненная страхом и отчаянием.
— Ну уж нет! Я не собираюсь отпускать свою жертву. Ты даже представить себе не можешь, как я хочу уничтожить тебя. Даже не убить, а именно порезать на маленькие кусочки. Изничтожить каждую частичку твоего тела и души. За то, что ты сотворил со мной в детстве, я отплачу тебе сполна. Всё будет зависеть от тебя… Сможешь ли выдержать моё наказание? Хотя, у меня не так много времени. Что ж, начнем!
Девушка решительно подошла к испуганному Артёму и посмотрела в его трусливые глаза. Как и любой другой человек, находящийся на грани смерти, он пытался убежать. Такие жалкие попытки забавляли Валерию и разжигали в ней азарт охотника. Сначала она достала свой нож, который старательно прятала от Второго Основателя на протяжении нескольких дней. Оружие было размером с кинжал, но неровное лезвие с острыми как бритва зубцами вселяло ужас.
— Не надо, — прохрипел Григорьев, пытаясь встать.
Раздался хруст. Маленькая девичья рука сильно сжала пальцы Григорьева. Он хотел закричать, но буквально потерял способность говорить. Увидев животный блеск в глазах голубоглазой, душа мужчины попыталась спрятаться в самые далёкие места его гнилого сердца. Вскоре Артём почувствовал неимоверную боль на лице. Лезвие, до этого скользившее по коже, резало тёплую плоть, отрывая её от тела.
— А-а-а-а-а-а, — раздался пронзительный крик.
— Эх, ну не кричи ты так. Я ведь оглохнуть могу. Посмотри на себя… какой жалкий вид. А ведь раньше ты не был таким, Артём. Всегда говорил то, что думал. Заставлял других страдать и беспрекословно подчиняться тебе, словно своему хозяину. Я была той, кто не стал слушать твоих глупых приказов. А ты помнишь, что за это сотворил со мной? — Алвайс засунула свою руку ему в рот и, оттянув язык, отрезала его. Григорьев начал захлебываться собственной кровью. Мужчина плакал и трясся от ужаса, не в силах больше кричать.