— Только если ты не ответишь и снова не будешь называть её Полли.
Аврора откинула голову назад в приступе смеха, что вызвало смешок даже у меня. Клянусь, у Авроры все эмоции удваивались — если что-то казалось смешным, она хохотала, если что-то делало её счастливой, её улыбка сияла ярче утреннего солнца. Иногда мне казалось, что я упускаю что-то в жизни.
— Пароль — 031570.
Аврора набрала.
— Чей-то день рождения?
— Мамы. У меня день рождения седьмого ноября.
— Я знала, что ты скорпион! Такой задумчивый и загадочный.
Я понятия не имел, о чём она, но то, каким знойным становился голос Авроры, когда она говорила «задумчивый и загадочный», звучало слишком сексуально.
— Ладно, тут написано: «Было так приятно увидеть тебя сегодня вечером. Желаю удачи с твоей новой подругой». Боже мой, новая подруга — так забавно. До смерти. Но я также очень горжусь, потому что, очевидно, мы её разозлили. — Аврора сделала какое-то странное движение, которое, как я предполагал, являлось её попыткой станцевать победный танец на своём месте.
Из моей груди вырвался ещё один смешок, и за ним тепло разлилось в груди. Мои щёки болели от того, что она продолжала заставлять меня улыбаться. Моё лицо к такому не привыкло. Обычно я ограничивал себя одной улыбкой в день.
Но это правило вылетело в окно, как только появилась Аврора.
Чёрт.
— Боже мой, у тебя даже в телефоне я подписана как Аврора Джонс. Так официально.
— Перестань рыться в моём телефоне, Аврора. — Я протянул руку, чтобы снова выхватить, но безуспешно, когда она, хихикая, отпрянула в сторону.
— Слишком медленно! Почему бы тебе не называть меня Рори?
Я пожал плечами. Изначально было бы слишком по-дружески, и мы оба знали, что между нами всё начиналось не так.
— Ты сказала, что большинство людей зовут тебя Рори.
— Да? Ты не хочешь быть таким, как большинство людей?
Я больше не хочу быть для неё таким, как большинство людей. Но я не мог этого сказать. Я всё ещё пытался осознать правду, которую, очевидно, пытался скрыть даже от самого себя. И ещё труднее сделать, когда она сидела напротив меня. Я испытывал невероятную благодарность, когда мы, наконец, проехали последний отрезок просёлочной дороги домой.
Я хмыкнул в ответ.
Затем Аврора ахнула и возбуждённо задрыгала ножками.
— Я точно знаю, что нам нужно сделать. Нужно сделать фото для Инстаграм. — Внезапно она заёрзала на сиденье, поворачиваясь, чтобы опереться на меня, и держала телефон перед нами. — Улыбнись!
Я старался не отвлекаться.
— Ты только что набросилась на меня за то, что я смотрел в телефон за рулем, а теперь хочешь, чтобы я отвел взгляд от дороги и сделал селфи?
— О, Уайатт, перестань. — Аврора положила голову мне на плечо и посмотрела на меня блестящими большими карими глазами. Мне потребовалось слишком много самообладания, чтобы отвести от неё взгляд, и мы не свернули с дороги. Иначе, думаю, я мог бы вечно любоваться этими золотистыми лужицами меда, такими сладкими и манящими.
— Прекрасно, — проворчал я, потому что её улыбка, которая последовала за этим, озарила меня.
Аврора посчитала до трёх, и я быстро изобразил полуулыбку в камеру, в то время как она подняла пальцы в знаке мира и широко улыбалась. Хихикая, Аврора опустилась обратно на своё место, а я обмяк от потери контакта. Она яростно печатала на экране что-то, пока мы въезжали в арку, ведущую к ранчо, затем удовлетворенно хмыкнула и засунула мой телефон в держатель для напитков на центральной консоли.
Как только мы подъехали к главному зданию, я помог Авроре выйти из машины и проводил её до входной двери. Её веки, казалось, потяжелели, моргание замедлилось, когда она открывала дверь и прислонилась к косяку.
— С тобой всё будет в порядке? — спросил я, изо всех сил стараясь сдержать улыбку от того, как восхитительно она выглядела сонной и пьяной. Я ненавидел, что не мог подойти и обнять её.
— О да, у меня всё равно есть Пинки, который присмотрит за мной.
— Пинки?
Её щёки вспыхнули, а глаза расширились.
— Эм, да, Пинки — моя… игрушка.
Конечно, у неё есть чёртов плюшевый мишка. Я бы даже не удивился, если бы оказалось, что она одна из тех взрослых, у которых двадцать мягких игрушек лежат в постели или выстроены в ряд на полках.
— Точно… — Я прищурился. — Выпей немного воды, спи спокойно.
— Будет сделано! Спокойной ночи, Уайатт! — И с этими словами она закрыла дверь.
Я снова покачал головой, попытавшись осмыслить всё, что произошло сегодня вечером, и сел обратно в грузовик, чтобы доехать к себе. Но прежде чем уехать, я достал телефон. Старина Уайатт нашёл бы сообщение от Холли и посетовал бы на него. Интересно, действительно ли она была рада меня видеть, или этот комментарий пронизан обычной жалостью, с которой она, кажется, смотрела на меня?