— Ты знал Грейс?
Дюк улыбнулся.
— На Ивовом хребте все друг друга знают.
— Точно.
Сколько времени пройдёт, прежде чем разнесётся слух, что фальшивая подружка Уайатта сидит в баре одна, и тушь, вероятно, стекала у неё по щекам?
— Ага, — добавил Дюк, прочистив горло. — Она приходила сюда каждый четверг вечером, чтобы выпить только по одному коктейлю. Сидела вон в той угловой кабинке, — он кивнул на неё, — и просто наблюдала за людьми. Почти уверен, что она знала моего дедушку, когда он был владельцем бара.
Интересно, почему я никогда не слышала, что она сюда приходила. Хотя бабушка и не была большой поклонницей правил, я, наверное, была слишком маленькой, чтобы пить, когда приезжала, так что даже не знала, пустили бы меня сюда. Интересно, сидела ли она когда-нибудь здесь, когда были и ребята, и Черри, и представляла ли когда-нибудь, что я являлась частью их сплочённой компании? Интересно, знала ли она, что однажды я найду дорогу сюда, были ли все те мотивирующие слова, которые она мне говорила, предназначены для этого момента?
Напиток напомнил мне о закате, жидкость на дне была почти кроваво-оранжевая, по мере поднятия становилась бледно-янтарной. От одного глотка у меня во рту заиграли искорки, напиток был сладким и сверкающим, как мечты.
Конечно, таков был любимый напиток бабушки Грейс.
— Ты сказал ему, что я здесь? — спросила я Дюка.
Он пожал плечами, слишком сильно напоминая мне Уайатта.
— Нет, но, если он продолжит обрывать мой телефон, я буду вынужден. Обычно наши разговоры сводятся к поднятию больших пальцев и односложным ответам, поэтому меня пугает такое количество сообщений.
Смешок вырвался из меня прежде, чем я успела его сдержать. В ответ раздалось лишь одно слово. Да, звучало в точности как у Уайатта Хенсли, с которым я познакомилась в первый раз.
Глаза Дюка сияли, когда я улыбнулась в ответ.
— Так что, если у тебя есть какой-нибудь способ заставить его остановиться, я был бы тебе очень признателен.
— Я застала его и Холли целующимися, — выпалила я, заметив, как Дюк вздрогнул от моего признания.
— Она поцеловала его, — настаивал он.
— Так он сказал.
— Значит, сказал правду. В этом нет никаких сомнений. — Каждое слово, которое произносил Дюк, звучало убедительно, его тон стал чрезвычайно серьёзным.
— Но откуда ты знаешь?
— Потому что я знаю Уайатта. Он бы так не поступил. И если только он не дал тебе повода не доверять ему, то ты должны поверить, что он тоже не стал бы так делать.
Плечи Дюка напряглись, грудь вздымалась, когда он выпрямился, готовый сразиться со мной в этом вопросе. В его непреклонности светилась яростная преданность. Преданность, которую я сама должна проявлять, как сказала бы мне бабушка Грейс. Как, вероятно, и Уайатт.
— Но она Холли. Девушка, из-за которой у него разбито сердце.
— Да. — Улыбнулся Дюк. — А ты — это ты. Этого должно быть достаточно.
Что-то подступило к горлу. Этого должно быть достаточно, он прав. Но почему мне казалось, что недостаточно?
Всё, что Уайатт говорил или делал, было обещанием для меня. Что мы были неизбежны. Как день и ночь, наши жизни всегда будут пересекаться.
Почему я не могла просто поверить, не задавая вопросов?
Мгновенно смягчившись, Дюк вздохнул.
— Насколько я могу судить, Уайатт даже не взглянул на других женщин с тех пор, как вы, ребята, начали работать вместе. И он часто улыбается, когда ты рядом. На самом деле, прямо немного пугает.
Я с трудом сдержала ответную улыбку.
— Послушай, — он снова подался вперёд, снова облокотился на стол, — мне никогда по-настоящему не нравилась Холли, даже когда они встречались, я изо всех сил старался относиться к ней с теплотой. Она всегда хотела того, чего не могла получить. Она, наверное, запаниковала, увидев, как вы с Уайаттом целовались той ночью, потому что поняла, что окончательно потеряла его. Что он влюблён в кого-то другого.
Слова обрушились на меня, как тонна кирпичей.
Любовь.
Что-то сжало моё сердце, сильнее с каждой секундой.
— Но… но тот поцелуй был ненастоящим. Он не был влюблён в меня.
Взгляд, который Дюк бросил на меня, склонив голову набок, заставил меня почувствовать себя самой глупой девчонкой в мире. Он не мог поверить, что я была такой бестолковой……
Неужели я была такой бестолковой?
Я знала, что пыталась игнорировать свои чувства, боясь, что они слишком сильны за такое короткое время, проведённое вместе. Что я, возможно, не готова полюбить снова, но… Бабушка Грейс всегда говорила, что иногда самое лучшее приходило к нам, когда мы этого даже не ждали. Я никогда не искала кого-то, как Уайатт, на самом деле, я была готова забыть о парнях на несколько месяцев, когда приехала на ранчо «Закат».
Но он сам тут появился.
Поворот сюжета в моем фильме.
Он был рядом со мной, дал мне то, в чём я нуждалась, как нежность, так и силу. И теперь его объятия стали для меня домом, как ни в один другой.
Каждая песня, которую я слышала, напоминала мне о нём. Каждое туманное утро напоминало мне о его сонных глазах и растрёпанных кудрях, когда он, постанывая, просыпался рядом со мной. Каждый закат напоминал мне, что был ещё один прекрасный день, потому что я видела, как Уайатт улыбался.
Боже мой, я… любила его.
Я люблю Уайатта Хенсли.
И думаю, что он тоже мог меня полюбить.
Бабочки были правы!
Я покачала головой и лучезарно улыбнулась, отчего у меня начали болеть щеки. Мне нужно было сказать ему. Я отвезу Джейка в аэропорт, чтобы полностью освободиться от мыслей и забыть обо всём. А потом я вернусь к нам домой и расскажу ему.
— Спасибо, Дюк, правда.
Я быстро допила апельсиновый коктейль, позволив ему успокоить новую порцию нервов, переполнивших меня. От которых у меня кружилась голова. Потому что я собиралась признаться Уайатту Хенсли в любви.
— Ты его самый мудрый друг. Как так получилось, что у тебя никого нет?
— Ах… — Он поджал губы, едва изобразив улыбку. — Есть несколько правил на пути к тому, чего я хочу.
Правил? Я начала допытываться, но он прочистил горло и быстро добавил:
— В любом случае, я сказал достаточно. Езжай, разберись со своим парнем.
Дюк покачал головой и помахал мне, когда я выскочила из кабинки, и благодарно сжала его плечо, когда проходила мимо.
Как только я села на водительское сиденье своего грузовика, почувствовала, как завибрировал мой телефон. Может, Уайатт, наконец, сдался, ничего не добившись от Дюка. Вообще-то, мне, наверное, стоило написать ему.
Но у меня вырвался стон, когда я достала свой телефон, и на экране высветилось сообщение.
Джейк: Рейс задерживается, но не указано, на сколько. Может быть, мы могли бы пойти поужинать и покончить с этим, в конце концов?
ГЛАВА 37
Уайатт
Мне просто сейчас нужно немного побыть одной.
Раньше я был большим поклонником уединения. Последние четыре года я почти каждый воскресный вечер и утро понедельника проводил в одиночестве. Но сейчас тишина оглушала. Отсутствие теплого, сладкого тела Авроры, прижатого к моему, опустошало меня.
Всё казалось пустым без неё. Тени, отбрасываемые на стены моей спальни, казались темнее, подбираясь всё ближе к тому месту, где я лежал, когда слабые лучи бледного восхода солнца, просачивались сквозь занавески. Как будто они были готовы обнять меня, утащить обратно в глубины мрачного мира, в котором я привык жить. Чтобы напомнить мне, что её свет был лишь временной вспышкой в буре, которой являлась моя жизнь.
Потому что ничто не длилось вечно.
И я был идиотом, думая иначе.
Каждый раз, когда я думал об одинокой слезинке, скатывающейся по её щеке, уничтожающей её невинное сияние, я чувствовал, как моё сердце разбивалось ещё сильнее. Потому что знал, что её разум был переполнен мыслями, пытающимися разрушить уверенность и силу, которые она приобрела за последние два месяца.