ходы и щели в серое вещество. Раскатистый смех пожилого мужчины, наполненный хвоей, войной, виски, уютным чтением у камина в домашней библиотеке, окатил ее ледяной водой. Разве она спросила что-то смешное? -Ты не обижайся, милая, но на твой вопрос нет ответа. У меня нет. Жизнь - слишком сложная вещь, она мастерски сделана, так просто ее и не разгадаешь, даже не пытайся. -Да что там гадать! -выкрикнул захмелевший Адолфо и снес рукой сушеные креветки со стола. -Жизнь - это навозная куча, в которую все мы волей-неволей вляпываемся! Пьяный смех Адолфо и Грегорио покоробил Марию. Похабщики! Дуралеи! Только и участвовать им в корридах, быку их на закланье! -Как же узнать, зачем жить, если даже вы не знаете ответа? - ее внимание снова всецело было приковано к дону Джуанито. -Смысл жизни, дочка, мы понимаем только когда умираем. Кто-то думает о прошедшей жизни с улыбкой на лице и понимает, что все сложилось так, как и должно было. А кто-то, покидая наш мир, сожалеет о многом: о том, что не сделал и не сказал, о неправильном выборе. Вот и твой смысл жизни. -А вы, что чувствуете сейчас вы, прожив столько лет? Ее так сильно волновали его ответы, что ладони уже не сцеплялись друг с другом, а скользили, точно блинчики по масляной сковороде, такие стали потные от предвкушения открытия больших тайн мироздания. -Я понял, - тут он сделал перерыв, чтобы смочить горло виски со льдом, - что важнее всего найти (и главное!) удержать в своей жизни людей, которые помогут тебе пройти этот путь. А он порою бывает слишком долог и тернист. Мои дети и жена уже давно мертвы. Кого-то забрала война, кого-то болезни, но в итоге я снова стою один на этой длинной дороге. Мария, - его рука коснулась ее загорелой, бронзовой ладони, - мы рождаемся одинокими и умираем тоже. Таков закон Вселенной, и не нам его подвергать сомнению. Но мы можем не быть одиноки в середине этого путешествия, можем найти достойную компанию, которая проводит нас до самой могилы. На ее гладком лбу прочертила рисунок морщинка задумчивости. Смысл жизни в том, чтобы не быть одиноким наперекор коварной судьбе?.. -Дон Джуанито... Пальба заставила ее пригнуть голову под росший рядом сорной куст, и земля клочьями посыпалась сверху. Ревели двигатели танков и гадкими жучками заползало в ухо жужжание реактивных вертолетов. Воздух этого очага очередного военного конфликта был пропитан инфекцией людской ненависти и злобы. Война не более чем игрушка в руках взрослых, алчных, закомплексованных детей. Война компенсирует этим выродкам на теле человечества жажду похоти и крови. Она насыщает их сгнившие артерии болью сотен тысяч людей. - Виктор ранен! - проорал ей на ухо прыгнувший в окоп солдат. Новый взрыв земли прикрыл их сверху, делая невидимыми для самолетов и бомбардировщиков. - И Боб тоже, а Пит, похоже, умер. Кейт, ты слышишь меня? Его крик отрезвил ее. Грязная, сырая земля с вкраплениями гильз и неразорвавшихся снарядов, лоскутов человеческой одежды и оторванных частей тел. Взгляд девушки сместился вниз, на свое одеяние: полевая медсестра Кейт Андерсон. - Ты такая красивая, Кейти. Я бы позвал тебя замуж, но война стала моей последней любовью. Прости, не могу ей изменить с тобой, - сказал безымянный солдат, коих здесь миллионы. На войне у людей нет имен, нет фамилий, порой даже нет номеров. Война отнимает у человека все. Перед ней он снова становится беззащитным младенцем, лишенным своего материального покровительства вещей и бумажек с важными печатями. Войне нет дела до социального статуса и марки машины, под ее колесами гибнут все. И самое страшное то, что ее создали наиболее жестокие, звероподобные существа во всей Вселенной - люди. - Что происходит? - попыталась прояснить ситуацию она. - Гады наступают. Нужно успеть добежать до укрытия, попробовать переждать там! Он схватил ее чистую, белоснежную ладошку своей черной от сажи и земли пятерней и потащил через кустарники и поваленные деревья, обломки деревянных домов и разрушенных построек туда, куда путь был известен лишь ему одному. Против кого шла война? И на чьей они стороне? Кейт не могла узнать этого у солдата, так как секунда промедления стоила либо оторванной конечности, либо жизни. Но она знала одно: все это лишь гнусные предлоги. У войны нет смысла, у нее нет цели. Только наполнить свое жирное, разлагающееся брюхо кровью. Накачаться ею до тошноты, а потом затопить этой кровью землю. Территории, ресурсы, богатство, власть - отговорки лежат на поверхности. Но ведь война не прекратится никогда, даже если кто-то один получит неоспоримое господство над миром. Угнетатели и угнетаемые будут всегда. Жертвы и их мучители будут во веки веков, покуда существует человек. Истошный мужской вопль разорвал болезненный для ушей грохот танков, и солдат упал. Из его ноги текла кровь. Из остатков его правой ноги сочилась кровь. - Я спасу тебя, кто бы ты ни был. Только не закрывай глаза, - затараторила девушка и наспех стала копаться в медицинском чемоданчике. - Какие темные волосы, как восьмидесятипроцентный шоколад, который я любил на гражданке, - улыбнулся он иссохшим перепачканным ртом. - Ты говори, говори, не молчи, - приговаривала она, делая ему укол анестезии. Внезапно движения медсестры прекратились, и ее пытливые глаза уставились точно в потемневшую радужку умирающего солдата. - Скажи, в чем, по-твоему, смысл жизни? Он посмотрел на нее в недоумении. И не потому, что она задала самый из неожиданных вопросов в данной ситуации, а потому, что он не знал на него ответа... - Я не знаю, Кейти, - слова вышли бульканьем из горла мужчины; кровь пузырилась в уголках губ. - Когда началась война я был пацаном, гонявшим во дворе мяч и доводившим мать до белого каления. - Его глаза помутнились слезами, и зрачок заполнил почти весь глаз своей чернотой. - Я никогда не говорил ей, что люблю ее. Не ценил ее и того, что она сделала для меня. - Тише, тише, это нормально. Дети так устроены. - Да, дети бывают теми еще сволочами. Если кто-то думает, что война - самое ужасное из приготовленного для человека судьбой, тот ошибается. Природа предусмотрела и то, что, скорее всего, венец творения не оправдает возложенных на него надежд. Самое кошмарное и чудовищное наказание для человека - время. Когда мы малы, мы просто не в состоянии принимать правильные решения, поэтому зачастую наши жизни рушатся оттого, что мы банально не поверили в детстве маме, считая ее своим первым врагом. А потом, спустя годы, сквозь пелену разочарований и горьких ошибок, человек понимает, что вернуться назад нельзя. И это становится заветной мечтой каждого человека в мире - вернуть что-нибудь в своей жизни назад. - Мать отдала мне свою жизнь, а я так и не сказал ей за это спасибо, - всхлипнул солдат, и соленые струйки слез прочертили на закопченном лице свои многострадальные дорожки. - Родители никогда не требует благодарности от своих детей. Они приносят им себя в жертву безвозмездно. Ее ласковые руки гладили его по голове, оставив в покое ногу. Провести ампутацию невозможно в таких условиях. Скоро в чреве этой шлюхи - войны станет на одного человека больше. - Вот! - вскрикнул он, нащупав в воздухе руками то, что так давно искал. - Жертва! Кейти, это и есть смысл жизни. Какие же у тебя красивые каштановые волосы; я бы обязательно женился, - несвязно бормотал он в приступах лихорадочного бреда. - Что ты говорил о жертве? - спросила Кейт, которой было действительно важно услышать его ответ. - Не засыпай, скажи о жертве! - Наш... наш командир был великим человеком. Он спас одного юнца, который решил побаловаться с гранатой. Выдернул у нее чеку, ну и она закрутилась. Так он закрыл эту гранату собой, куски его тела разнесло по всему полю, - слезы уже без зазрения совести текли по щекам солдата. - И ты видишь в этом смысл? Спасти кого-то? - Необязательно умирать за кого-то, мы же не супергерои. Глупо разбрасываться жизнью, но, - он посмотрел на нее из-под полуопущенных век, - если ты думаешь не только о себе и стремишься сделать счастливым не только себя, разве это не высшая ценность жизни? Разве матери, отдающие свою жизнь, молодость, свои мечты ради благополучной жизни детей не иллюстрируют этот самый смысл, будь он проклят? Разве просто не быть эгоистом в таком большом разрозненном мире, не есть смысл жизни? Перед девушкой и солдатом возникло гигантское чудовище с пушкой - танк. Дуло смотрело прямо на них. Раздался залп, и Кейт пронзительно закричала. Светлые стены давили со всех сторон своей стерильностью. В них скрыто слишком много откровений, что не должны покинуть своей тюрьмы. Слишком много боли и слез, отчаяния и страхов. И все это здесь оставили люди. Всех возрастов. Национальностей. Мировоззрений и вероисповедания. У боли нет любимчиков. Она вгрызается в нутро всех: и христиан, и католиков; и верующих, и атеистов; и черных, и белых; и старых, и молодых. Стол был запорошен папками кремового оттенка с черными пропечатанными на них буквами. Дело номер... Имя пациента... Диагноз... Лечащий врач здесь один. Лизерли Дит - главный психолог несостоявшихся самоубийц. Людей, которые полетели вниз головой, расправив крылья. Не в этом ли парадокс всей человеческой жизни? Иметь за спиной крылья и не раскрывать их. Иметь путь наверх, но упорно спускаться вниз. Владеть ключом от рая, но отпирать ворота ада. Только человек может не ценить то, что дается ему всего лишь раз и не подлежит обмену и возврату. Только человек может затушить свою жизнь, к