тартары. Сын Феодоры, которого она имела от африканского губернатора в юношеском возрасте, узнав, что его мать сделалась могущественной императрицей, приехал в Константинополь в надежде получить милости от своей родительницы, но удостоился видеть ее только одну минуту, затем исчез бесследно. Феодора не пожелала, чтобы император Юстиниан, ее муж, видел живое доказательство ее поведения в прошлом. Вообще Феодора настолько заботилась о влиянии своем на мужа, что не пренебрегала ничем для того, чтобы управлять им по своему произволу, в чем и успела. Юстиниан вполне ей подчинился и делал все, что она хотела. В своих законах, названных «Novelle», Юстиниан между прочим говорит, что, издавая эти законы, он совещался с глубокопочитаемой своей женой, данной ему Господом Богом. И что всего странней, — многие юрисконсулы после смерти Феодоры прославляли ее мудрость, точно эта гордая и тщеславная императрица продолжала управлять их умами. Во всяком случае факт тот, что Феодора, сделавшись императрицей, заботилась о своей славе так же, как прежде она заботилась об удовольствиях. Она поддерживала своего мужа и давала ему полезные советы. Героическая храбрость Феодоры вполне проявилась во время народного восстания. Горячие споры в цирке, наконец, кончились самой прискорбной смутой. Народ восстал с оружием в руках и осадил императорский дворец. В продолжении трех дней по улицам Константинополя лилась кровь, пламя пожара разливалось во все стороны; город представлял вид, будто его взяли варвары. Некоторые провозгласили императором солдата Проба и бросились ломать ворота дворца. Храбрый генерал Велизарий с трудом отстаивал напор толпы, которая увеличивалась ежеминутно. Император Юстиниан на военном совете нашел необходимым взять казну и бежать на суда. Тогда Феодора произнесла свою знаменитую речь. Вот в чем она заключалась: «Государь! — говорила Феодора, — если бегство есть единственное средство к нашему спасению, то я безусловно отвергаю это средство. Смерть есть неизбежный конец жизни: кто родился, тот должен умереть; но кто царствовал, тот не должен пережить потери трона. Я молю небо не жить ни одного дня без императорской мантии и короны. Я не должна видеть света Божьего, когда кончится мое царствование. Если вам угодно бежать — можете; вот море, вот ваши суда; но трепещите государь, чтобы боязнь смерти не сделала вашу жизнь позорною. Что касается меня, я остаюсь верна той древней истине, что трон есть славная могила». Эта речь произвела возбуждающее действие на императора, и мысль о бегстве была оставлена. Между тем евнух Нарзет, камергер двора, подкупил часть народа; раздались крики: «Да здравствует Феодора! Да здравствует Юстиниан!» Противники бросились на кричавших, произошла свалка. В это время Велизарий и Нарзет собрали солдат, оставшихся верными, и бросились на бунтовщиков, — они должны были отступить в цирк; вмиг ворота были заперты и 30 тысяч людей попались в эту ловушку. Впоследствии времени народ эти ворота назвал воротами мертвых (porta dei morti). Иппаций и Помпей, двоюродные братья Юстиниана, приставшие к бунтовщикам, явились во дворец с повинной, но тотчас же были арестованы, отведены в тюрьму и задушены. Таким образом твердость Феодоры спасла императора, который с этих пор еще более полюбил свою супругу.