— А что, Ваши патенты так дорого стоят? — в голове Марабуева включился калькулятор.
— Ну, как дорого. Вместе со мной они дорого, без меня ничего. Им уже почти по десять лет. За то время кто-то что-то похожее тоже изобрел. Но не каждый же может внедрить это, организовать производство.
Калькулятор в голове Марабуева выключился, не успев даже посчитать, сколько будет дважды два.
— Вы знаете, если найдете миллионов десять, можно будет попробовать предложить Вашим кредиторам заключить мировое соглашение. Я уже разговаривал и с Расхаровым, и с Тупиковым (Тупиков был московским приятелем Хамутова, некогда занявшим ему деньги и осудившим в пять раз больше)…Налоговая пока не соглашается, но я веду переговоры. Но в мировом соглашении должно быть заложено и мое вознаграждение, тем более что столько всего по Вам сделано, — Марабуев хотел подчеркнуть значимость своей фигуры в этом деле.
— Конечно, — поспешил согласиться Хамутов. — Конечно.
Хамутова утомляли всякие споры о деньгах, он не мог понять, почему он не может просто изобретать и внедрять, приносить свою толику пользы в техническое развитие общества. А те, кому положено считать деньги — считать. Он доверял своим партнерам и подписывал документы не читая. Ему казалось, что человек, который только что глядя в глаза, говорил, что все будет хорошо, не мог обмануть. Да и обманывали его сто раз, и друзья подводили. Но и в сто первый раз он подписывал все не читая.
Хамутов очень надеялся, что обойдется без продажи машины, которую так любила его жена. А самое главное без продажи земельного участка. Ведь так получилось, что дом стоял на двух участках. И он был готов занять еще у кого-то, только чтобы не начали продавать.
Хотя десять миллионов Хамутов и нашел, и Марабуев получил свои пятьсот тысяч, Марабуев так и не сумел договориться с налоговой о мировом соглашении, и все десять миллионов, которые Хамутов положил на свой расчетный счет, были распределены между кредиторами.
И опять речь шла о продаже машины, земли, а продажа земли, на котором частично стоял любимый дом, повлекла бы в дальнейшем и продажу дома.
ФАЛАЛЕЕВ
У Марабуева были приятели из разных сфер. При их выборе он руководствовался выгодой. Были те, кто что-то создавал, и делал это Марабуеву за бесценок, а были те, кто ничего не создавал, но при этом имели приличное количество денег, готовые вложиться в «проекты» Марабуева, не заботясь о моральной чистоте сделки. Одни из таких был Фалалеев.
Фалалеев зашел в бар отеля, где подрабатывал Марабуев, в один из мартовских вечеров. Постояльцем отеля он не был, поэтому зашел в дверь со стороны улицы и прошел вглубь. Небрежно оперевшись на барную стойку, Фалалеев оглядел маленькое затемненное помещение. Посетителей было немного. В одном из дальних углов сидел очкарик со смартфоном в одной руке и пил латте. По мнению Фалалеева, все подобные парни были гомосексуалистами и ничего, кроме презрения не заслуживали. Фалалеев подумал, что неплохо было бы втащить ему, тело Фалалеевва сделало легкое движение вперед, поскольку мысленно он все-таки втащил парню.
Фалалеев перевел взгляд на двух девушек, сидящих за столиком побольше. Несмотря на вечернее время, косметики на лице девушек не было. Одна была длинноволосая, в серой толстовке, джинсах и огромных кроссовках, вторая с короткой стрижкой, в очках и клетчатой рубашке и в несуразных грубых ботинках.
Было понятно: что «гомосексуал» и эти серые мышки, грызущие свои гренки, жили в отеле и забежали в бар перекусить и попить кофе.
Марабуев был наслышан, что в этом баре можно было познакомиться с девушками, но зашел впервые и жриц любви на горизонте не созерцал.