— Тыковка, ты готова?
— Папа, я не хочу идти. Могу я остаться с тетей Мел и Кортни?
— Нет, шеф сказал, что в прошлый раз ты была такой милой, поэтому он настаивает, чтобы ты снова пришла.
— А ты делаешь все, что он говорит...
- Эдди, я не хочу больше слушать твое нытье. Ты идешь и точка. Поднимайся к себе в комнату, я положил на кровать платье, - говорит отец, одетый в черный костюм, направляясь на кухню.
Он выглядит так хорошо и солидно, но я не собираюсь говорить ему об этом. Со злым выражением лица поднимаюсь по лестнице, готовясь натянуть на себя еще одно «чесоточное» платье. Что это за компания, где я должна притворяться маленькой всей из себя такой девочкой, если я ею не являюсь?
Войдя в комнату, замираю на месте. Не могу поверить, что он дал мне это платье, я не могу надеть его...
— Нравится? — раздается голос позади меня, отчего я подпрыгиваю на месте.
— Папа, я не могу его надеть.
— Можешь. Ей бы этого хотелось. Ты даже не представляешь, как она любила тебя, — говорит отец, нежно поглаживая меня по спине.
Меня тянет развернуться и посмотреть на него, но я не хочу, чтобы он видел катящуюся по щеке слезу. Он действительно дал мне платье мамы, а я тут жалуюсь, как разбалованное дитя по поводу вечеринки. Я ведь знаю, что оно для него значит.
— Спасибо, папочка.
Я разворачиваюсь и бросаюсь ему на шею. Он не произносит ни слова, и я понимаю, что отец пытается не расплакаться. Он всегда сдерживается передо мной. Ему хочется быть сильным.
— Давай поторапливайся. Мы выходим через десять минут.
— Хорошо, папа.
Я разворачиваюсь и подхожу к платью.
— Спасибо, мама, — взяв его в руки и улыбаясь про себя, шепчу я.
* * *
— Эдди, не плачь, — кричит отец, в то время как я бегу вверх по лестнице.
— Оставь меня одну, — сквозь слезы ворчу я.
Посмотревшись в зеркало и оценив состояние маминого платья, я падаю на пол и начинаю рыдать еще сильнее. Понимание того, что оно навсегда останется с пятном, вызывает во мне чувство, что я подвела ее. Со всей злостью стягиваю платье через голову, но звук рвущейся ткани останавливает меня. Глаза опять наполняются слезами, а я стою и, не отрывая взгляда, смотрю на порванное платье, залитое шоколадным соусом. Не могу поверить, что я это сделала. Открыв шкаф, нахожу пустую коробку из-под обуви, открываю ее и запихиваю во внутрь платье. Хватаю стул и забираюсь на него.
— Что ты делаешь, Тыковка?
— Я не хочу его больше видеть. Оно заляпано, — восклицаю я, глядя на сочувствующее лицо отца.
Ставлю коробку наверх шкафа и отодвигаю поближе к стене.
— Тыковка, тут нет ничего страшного, — отец снимает меня со стула, а потом крепко обнимает. — Пойдем, отмоем тебя, — говорит он, гладя мои приправленные шоколадом волосы.
Я не особо знакома с Калебом, но уверена в одном - это полностью его вина, и я никогда не прощу его...
Неожиданно мои мысли прерывает «презренный» голос.
— Отличные штанишки, — говорит он, заглядывая в машину.
— Сгинь, Калеб, — отвечаю я, открывая дверь и протискиваясь мимо него.
Воспоминание о том, что он запачкал платье мамы шоколадным соусом, еще больше злит меня. Я никогда не рассказывала эту часть истории Кортни, только папа ее знал. Калеб даже не извинился тогда, просто улыбнулся и сказал, что я выгляжу аппетитно, а потом ушел с остальными высокомерными детишками. Не важно как, но я сделаю все, чтобы Калеб понял, как я себя тогда чувствовала.
— Ты такая тихая...
Я обрываю Калеба на полуслове, захлопнув дверь прямо перед его носом. Упав на кровать, я поднимаю взгляд на шкаф и боль от воспоминаний наполняет меня. Игнорируя их, беру в руки книгу Вирджинии Эндрюс, которую уже давно пытаюсь прочитать. Открываю ее на загнутой странице и перелистываю на несколько листов назад, чтобы перечитать их и тем самым освежить память.
* * *
Примерно через сорок минут, я слышу, как включается душ. Неожиданно в голову приходит отличная идея, поэтому я загибаю страницу, на которой остановилась и тихо, насколько это возможно, подкрадываюсь к двери своей спальни. Выйдя в коридор, я быстро, пробираюсь в комнату Калеба.
Интересно, в каком состоянии его жилище? К моему глубочайшему удивлению, тут нет развратных постеров или разбросанной на полу одежды. Все, в принципе, выглядит довольно аккуратно: кровать заправлена, одежда висит в шкафу. Кто, черт возьми, этот подросток? Моя теория о «Джекиле и Хайде[28]» начинает обретать смысл.
Единственное, что не убрано — одежда, которую он, очевидно, собирается надеть после душа, и ожерелье в форме сердца, лежащее на комоде. Мне приходится зажать рот рукой, чтобы не рассмеяться. Сколько я не видела Калеба, он всегда прячет его под галстуком. Забавно, теперь я знаю, что это ожерелье. Судя по всему, наш маленький Калеб более сентиментален, чем я думала. Осмотрев его, замечаю, что оно покрыто коричневыми и черными отметинами. Если так и задумано, то ему нужно пойти и вернуть обратно деньги.
Голова сама поворачивается в сторону двери при звуке выключаемого душа. На секунду я забываю, как дышать, пытаясь решить, что делать. Похлопав себя по лицу, чтобы сконцентрироваться, быстро исчезаю в своей комнате. Прислонившись к двери и пытаясь отдышаться, я слышу, как открывает дверь ванной комнаты и в облегчении выдыхаю.
Начинаю разрабатывать план мести для Калеба. Посещение его комнаты подало мне гениальную идею. Завтра все увидят девичье ожерелье, которое прячет «плохой парень». Посмотрим, как крут ты будешь после этого. Посмотрим…
Глава 12
В Зазеркалье.
— Пока, пап, — говорю я, пытаясь побыстрее исчезнуть.
— Задержись на минутку, — произносит отец, появляясь в гостиной.
— Хорошо, — отвечаю я, пытаясь скрыть свое чувство вины.
— Ты никогда не уходишь так рано...
— Я знаю, но сегодня тетя Мел готовит мне завтрак, поэтому я должна уйти пораньше.
Технически — это не является ложью. Она, конечно, не знает, что я собираюсь появиться, но уверена, как только тетя Мел увидит меня, то приготовит его.
— Понятно. Я рад, что ты идешь к ним, потому что хотел, чтобы ты спросила не хотят ли они прийти к нам завтра на ужин.
— Кортни и тетя Мел?
— И Кейл, — говорит отец, недовольно поднимая брови.
— Как весело, два Калеба в одном доме, — бурчу я.
— Веди себя прилично и не забывай, что ты все еще наказана. Я хочу, чтобы после школы ты немедленно шла домой. Понятно?
— Да, отец, — с сарказмом отвечаю я.
— Я не шучу...
— Да знаю я. Сразу же пойду домой. Люблю тебя, — говорю я перед тем, как поцеловать его в щеку и выскользнуть за дверь
Я знала, что для того, чтобы мой план сработал, мне нужно было поторопиться и убраться из дома до того, как Калеб выйдет из душа. Понимаете, я, как Том Круз, еще раз пробралась в его комнату. Вот почему мне пришлось встать так рано. Я осознавала, что как только он выйдет из душа, то сразу же начнет искать свое идиотское ожерелье. Я также осознавала, что в конце концов, он решит, что потерял его. И тогда все сложится просто отлично. Во время ланча я планирую показать его всем, кто будет в это время в столовой и тем самым унизить его. Я только надеюсь, что в этот раз все сработает в мою пользу.