- Пару дней продержишься? - улыбнулась я в трубку.
- Постараюсь. Ладно, мне пора. Твой голос услышал, и вроде как день прошел не зря. Мартику передавай привет.
Подруги опоздали на полчаса.
- Это все я виновата! - с порога заорала Ольга.
- Не сомневаюсь, - усмехнулась я. - Танька обычно приезжает вовремя.
Мы чудесно провели вечер. Заказав на дом пиццу и просмотрев диск с Ольгиным свадебным путешествием, делились впечатлениями. Ольга испытала меня на тему моих новых отношений, но особой проблемы не увидела:
- Пустяки! Багров не самый плохой вариант. И тебе давно пора встряхнуться.
- Было б все так просто… - протянула Танька, но вторая подруга отмахнулась, а я весьма приободрилась, радуясь, что хоть кто-то не посчитал нужным загружать меня нотациями.
На следующий день, когда мы с Мартиком уже собирались ложиться спать, приехал Багров.
- Привет, - удивилась я, увидев его на пороге.
- Я только что с самолета и сразу к тебе, - объяснил он.
- Проходи.
Он зашел, обнял меня, и я прошептала ему на ухо:
- Я так рада, что ты вернулся.
Прошло три месяца. Я влюбилась в Багрова до беспамятства, он вроде бы отвечал мне взаимностью, но три заветных слова ни им, ни мной так до сих пор и не были произнесены. Славка страшно гневался, когда узнал о моей связи, и я впервые в жизни послала братца подальше и заявила, что не потерплю вмешательства в свою жизнь.
Я посещала с Игорем официальные мероприятия, присутствовала при открытии дома юношеского творчества, строительство которого спонсировал Багров, и с каждым днем открывала в нем разные стороны. Он мог быть жестким, суровым и беспощадным. Я это видела и принимала как факт. И в то же время другие поступки характеризовали его в моих глазах положительно. Он не выставлял на показ то, что делал, но я видела, подмечала, понимала - он не святой и мало считается с окружающими, но при этом стремится соблюдать установленный им самим кодекс чести.
Бесило то, что иногда Багров относился ко мне как к безмозглой кукле. Вот и сейчас. Мы обедали, но тут к нему приехал малоприятный тип, которого я уже видела пару раз, и Игорь, погладив меня по голове, как собаку, ласково сказал:
- Иди погуляй, детка. Я закончу, позвоню.
С трудом подавив желание сказать что-нибудь резкое, я схватила свою сумку и стремительно покинула ресторан, ни разу не оглянувшись. В душе кипела злость, и я, мысленно складывая витиеватые фразы, вышагивала по тротуару, обещая себе, что не вернусь. Что он себе позволяет?..
- Сбавь обороты, красавица! - неожиданно раздалось сзади, но обернуться я не усела - на голову что-то обрушилось, и я потеряла сознание.
…Я медленно возвращалась в окружающий мир, понимая, что торопиться не куда. Руки затекли, бок болел, и открывать глаза я не спешила.
- Давай-давай, рыжая! - раздался насмешливый голос. - Вижу, что пришла в себя.
Пришлось открыть глаза. Передо мной на корточках сидел жуткий тип - как будто стеклянные почти прозрачные глаза, пустой ничего не выражающий взгляд, шрам чуть ли не поперек всего лица. Господи! Такой меня и мизинцем сможет раздавить, не напрягаясь. Когда пришла последняя мысль, я приуныла.
- Ну что, будем звонить Багровому? - ухмыльнулся тип, а я поежилась. Впрочем, он и не ждал, что я отвечу, набрал номер и с непонятным весельем сказал: - Ну, привет, Багровый. Баба твоя у меня, как и обещал… Конечно, ты ее услышишь… Я свое слово держу, ты знаешь… - Он придвинул к моему уху трубку и велел: - Вещай, рыжая.
- Да пошел ты!.. - с невесть откуда взявшейся храбростью сказала я, за что тут же огребла пощечину.
Голова дернулась и откинулась назад, перед глазами плыли черные пятна, в ушах стоял звон, а во рту ощущался привкус крови.
- Не хами папуле! - погрозил он мне пальцем и вновь прижал трубку к уху. - Скажи любимому пару фраз.
- Багров, хреновые у тебя друзья, - с чувством сказала я, не подумав, и теперь огребла ногой в живот.
Охнув, я обмякла и принялась жадно хватать ртом воздух, испытывая острую потребность в кислороде. Ребра ныли, в ушах звенело пуще прежнего, но я смогла услышать окончание разговора верзилы с Игорем:
- В общем так, если твоя девчонка образумится и прекратит хамить мне, она доживет до вашей встречи. Если продолжить выступать, я за себя не отвечаю. Сроку тебе сорок восемь часов… Сейчас. И в твоих интересах образумить ее. - Он вновь сунул трубку мне под ухо, и я услышала показавшийся бесконечно далеким голос Багрова:
- Кать, ты меня слышишь?
- Да, - промямлила я.
- Я тебя очень прошу, держи все свои высказывания при себе. Я тебя обязательно вытащу оттуда, но постарайся не мешать мне.
- Иди к черту! - также вяло сказала я, а мой похититель забрал мобильник и хмыкнул в трубку:
- А мне она нравится. С характером. - И совсем другим тоном, от которого мурашки побежали по коже, добавил: - Ты ее услышал? Услышал. Значит, понял, что я не шучу. Тебе следует поторопиться с принятием решение, потому что через двое суток, если я не получу товар, к твоему дому доставят ее голову. С картой, где искать остальные части тела.
Услышав последние слова, я почувствовала, как к горлу подступает тошнота.
- Слушай сюда, рыжая. - Верзила убрал телефон в карман и, крепко сжав мой подбородок пальцами, заставил заглянуть ему в глаза. - Сказал Багровому и повторю тебе, но только один раз, так что запоминай. Останешься ты жива или нет, зависит от него, а вот насколько целой, вернешься решать тебе. Будешь злить меня или моих ребят, смерть твоя будет долгой и мучительной, либо лишишься каких-нибудь лишних, на мой взгляд, органов. Пальцев у тебя целых десять штук. И это только на руках, а есть еще ноги. Два уха тебе тоже может не понадобиться, так что сиди тихо и не вякай, поняла?
Живот скрутило от страха, и я смогла лишь кивнуть. Верзила удовлетворился и повернулся к парню, стоящему у стены:
- Значит так. Девчонку не кормить, давать пить каждые три часа, не более.
- А если в туалет? - пискнула я и съежилась под его взглядом, тем не менее, ответ получила, правда, обращенный все к тому же парню:
- В туалет водить, нам здесь срач не нужен. Пригодится еще после нее комната. Ты за старшего, я приеду завтра. - Уже в дверях он обернулся: - И не трогать ее до поры до времени. У нее должен оставаться товарный вид.
Верзила и парень вышли из помещения, дверь захлопнулась, и я без сил прислонилась к стене, получив возможность толком оглядеться. Огромное помещение с окнами под самой крышей. Бетонный пол, бетонные стены. Похоже бывшее помещение цеха. Меня приковали наручниками к батарее в углу, хорошо хоть матрас кинули. Какое-никакое, а все-таки удобство.
Впрочем, на этом мой оптимизм и иссяк. Веры в то, что я отсюда выйду, не было. Правда, парень, который меня охранял, относился ко мне вполне по-человечески. В туалет водил и водил без наручников, давая рукам хоть немного ожить, правда, под прицелом пистолета, пить давал и даже один раз, озираясь по сторонам, сунул мне в рот кусок хлеба, за что я была ему безгранично благодарна. Я пыталась с ним заговорить, выяснить, где нахожусь, но эти попытки он пресек сразу, сурово сказав:
- Сиди молча. В противном случае наручники больше не сниму.
Сказал так, что я сразу все поняла и более с разговорами не лезла.
Когда стемнело, я попыталась устроиться с максимально возможными удобствами. Света в помещении не было, и я таращилась в окно на темный кусок неба. Как-то там Мартик? Жалко его. Хоть бы Багров догадался потом, когда все закончится, забрать его к себе. И Танька беременна, ей волноваться нельзя. Как она переживет? Славка наверняка во всем будет винить Багрова… Хоть бы ума хватило не соваться никуда… Игорь. Не зная, что у него за дела с этим верзилой и знать не хочу, но понимаю, что даже если Багров примет условия моего похитителя, я все равно отсюда не выйду. Такие не отпускают. Единственное, чего хотелось - чтоб убил сразу.