— На кого я по твоему похож?! — прошипел парень приблизившись к лицу девушки максимально близко.
Саша словно под мощной дозой успокоительного, безэмоционально поворачивала голову назад, на место, снова встретившись глазами с парнем.
— Вот только реветь мне тут не надо, — презрительно фыркнул он, увидев тонкие дорожки кристально чистых слез сбегающих по бледным и исхудавшим щекам. — Слушай, сука, — парень нагнулся, — если ты сейчас же не перестанешь реветь и не начнёшь делать свою работу, то я клянусь я из тебя весь дух выбью. Ты будешь у меня орать, будто тебя резать будут, так что лучше не зли меня и сделай все по хорошему, — прошептал он прямо у самого уха Саши.
— Джексон, — наконец подала голос девушка.
— Да не ужели! Говорить умеем?!
— За сколько ты меня купил?
После вопроса девушки повисла долгая тяжёлая пауза.
— Зачем оно тебе? — Джексон напрягся.
Ван. Джексон Ван — так звали «хозяина» девушки. Таких называют мажорами. Обычный избалованный парень с тяжёлым характером, родители которого, готовы на все лишь бы их чадо ни в чем себе не отказывало и не плакало чаще обычного.
У таких все устроено просто: хочешь машинку? Вот новые ключи от дорогой иномарки. Хочешь новый домик? Вот тебе пентхаус в центре города с красивым видом. Хочешь девушку? Вот тебе деньги сними горы шлюх или рабыню купи.
Хоть Джексон и был не особо приятен Саше, она его не ненавидела и не желала ему смерти, она понимала парень лишь играет свою роль в огромном спектакле построенным кем-то, кому судьба и ужасная жизнь девушки явно казалась забавной.
— Так сколько? — снова спросила Саша. — Я хочу знать, сколько стоит моя жизнь?
Саша подняла на Джексона голубые полные боли и обиды глаза. В них словно отразилось все вселенское страдание.
С минуту Ван смотрел в глаза девушки словно зачарованный, так оно и было, парня загипнотизировала красота и невинность кристально чистых глаз. К сожалению это не пробудило в нем ничего кроме похоти.
— Пять баксов, — ухмыльнувшись ответил парень. — Я купил тебя за пять помятых банкнот, каждая из которых была ценою в доллар. Столько стоит твоя жизнь.
Ни минуты не колеблясь Ван схватил девушку за локоть и резко дернул поднимая с кожанного пуфика. Он жадно влился в алые, искусанные, но все такие же мягкие и приятные губы Саши. Ни секунды не давая девушке передохнуть, он стал жёстко сжимать её грудь и бедра.
Все же отстронившись от Саши, но лишь чтобы кинуть её на кровать, Джексон одним быстрым движением снял с себя большую белоснежную футболку, которая как оказалось скрывала невероятно красивое и накаченное, рельефное тело.
Уперев сильные руки в кровать по обе стороны от Саши, Джексон нагнулся. Он нагнулся и укусил её шею, немного оттянув нежную кожу зубами, парень поцеловал место укуса и словно чего-то немного подождав с новой яростью стал сжимать грудь девушки и продолжать кусать не шею, но теперь сильнее и более не сдержанно.
Сама Саша не издала ни звука. Ни когда парень больно дернул её за локоть, ни когда еще больнее мял её тело и кусал её шею, словно она была какой-то вещью и уж тем более Саша молчала, когда Джексон не долго наслаждаясь нежной кожей и дурманящим, все ещё детским запахом, взял её…
…снова. Все так же жёстко и без церемонно, ни капли не волнуясь о её чувствах. Ван просто снова поимел Сашу, как делал это каждый понедельник и выходные. У парня было какое-то особенное расписание. Понедельник — это начало новой недели, начало новых страданий. Именно так он отзывался об этом дне и потому именно его выбрал для очередного дня унижений Браун, а выходные… выходные — это входные. На этом объяснения Джексона закончились.
Все это — боль, слезы, унижение, — продолжались около часу. К тому моменту все тело Саши покрылось уродливыми, бордовыми пятнами и синяками, которые парню казались невероятно красивыми. Наверное именно поэтому он их и оставлял. Его вновь и вновь заводил вид хрупкого, бледного тела еле заметно дрожащего каждый раз, когда он впивался белоснежными зубами в мягкую кожу. Он возбудился уже тогда когда ударил девушку. То как покраснела её щека, как горела ладонь от удара, все это заставляло парня вздрагивать от удовольствия.