— Едет, ба!
После чего мама прижала мою егозу к себе, а потом и меня. Крепче обычного.
Выражать свои чувства к друг другу мы разучились давно. В детстве я, помню, тянулась к ней. А потом подросла и перестала, когда она прекратила мазать мне ушибленные коленки йодом и начала третировать меня, указывая какой я должна быть и что делать. С кем встречаться. С кем дружить. Как учиться. На кого учиться.
Я сейчас понимаю, что она действовала только из лучших побуждений. И хотела для меня самого лучшего. В её понимании лучшего. Просто для меня это выглядело так словно она покушается на мою свободу.
Я загородилась от неё стеной, таким образом защищая свой выбор.
А она, как и я хотела быть причастной. Указать где лучше. Своеобразно пыталась «подстелить соломку» мне под ноги перед моим падением.
Только я не понимала этого. Не хотела понимать.
И делала глупости ей назло.
А сейчас осознаю, как была неправа.
— Позвонишь, когда доберётесь, — просит мама, прежде чем я заскакиваю на подножку электрички.
— Обязательно!
Забираю тяжёлые сумки у Олега, а мать смотрит на меня с тревогой.
Хотя сегодня впервые за много лет между нами наметилось хоть какое-то потепление.
И именно этим я и разволновала её больше, чем того хотела. Заставив её утереть платком скупую слезу на перроне.
Глава 8. «Удачный» момент.
На станции в городе как всегда была толкучка. Мы с мелкой продирались через турникет на перроне.
Потом тащились через весь город с нагруженными Леськиной бабкой баулами.
Она мне бухтела про зря потраченное время, ведь все продукты и на полках магазинов есть. Я ей про то, что надо учиться.
— Лесь, тебе английский надо подтянуть, — в очередной раз напомнила про пробелы в знаниях своего ребёнка, когда мы уже подходим к дому. Дочка куксится из-за того, что я тыкаю носом в то о чём ей думать не нравится. Но я всё ещё размышляю о её образовании. Скоро школу закончит и поступать надо.
Хочу сказать, чтобы не дула губы по этому поводу и чуть не врезаюсь лицом в металлическую дверь нашего подъезда, которую перед нами открывают.
По странному совпадению мне на встречу выходит беременная соседка с мужем. Судя по размеру её живота, она была месяце на шестом.
Её супруг так трогательно держал её за руку, а у меня с лица сошли все краски.
Я вспомнила то, о чём по своей природной рассеянности успела забыть.
И прослушала вопрос дочери, пока их мимо себя пропускала.
— Мам?
Она приподнимает бровки домиком.
— Ко мне Серёжка подъехать обещал. Я выйду во двор на пару часиков?
Ну вот о чём я и говорю. Я ей про учёбу, она мне про мальчишку своего.
— Я подумаю. Дай до квартиры дойти.
В то время, как я раздумываю что двор, наверное, лучше, чем у нас дома. Ведь наверняка запрутся в её комнате, а я буду против. Опять поругаемся.
К нам присоединяется Володька с какой-то девушкой. Ей двадцать три, двадцать пять. Смазливая. Светленькая. Худая. И едва до плеча ему достаёт.
Здороваемся с ним, хотя мне кажется из-за моей излишней откровенности в прошлый раз он должен был бежать от меня сверкая пятками. Но нет.
Стоим вчетвером на первом этаже и ждём пока спустится лифт, который только недавно опять починили.
— Вов, а ты знаешь, что во время войны Ленинград был под блокадой? Я только вчера посмотрела фильм об этом, — будто сделала то ещё открытие говорит нашему соседу его девушка. Даже глаза округлила.
Леся уже жуёт жвачку, заткнув уши наушниками, а я смотрю поверх головы Володькиной девочки на него самого. Парень тоже встречается со мной глазами. В моих полных иронии так и читается вопрос: «Серьёзно?!»
Он пожимает плечом и улыбается.
Лифт наконец доехал, и мы заходим внутрь.
Мой ребёнок стоит отрешённо в углу, кивая головой в такт музыке. Девушка Володи рядом с ней уже достала из прямоугольной сумки на плече свой телефон. Что-то набирает.
А мы вдвоём тянемся к кнопке нужного нам этажа.
Его пальцы случайно задевают мои, и мы снова пересекаемся взглядами.
Я убираю руку. И вновь слышу голос светловолосой девушки:
— А ты знаешь, что Ленинград — это Санкт-Петербург?
Парень опять пожимает плечами.
— Слышал где-то.
На его лице ни тени насмешки или хоть какой-то эмоции.
А я вздыхаю и радуюсь тому, что лифт останавливается на нашем этаже.