— Благодарю, Хокаге-сама, ваше сочувствие будет греть мне душу, — мрачно отозвался глава клана Хьюга, залпом влив в себя стопку.
— Ха-ха-ха! Не нужно так грустить, старый друг! — похлопал его по спине Хирузен. — Если Сенсома что-то придумал, то… это значит, что он что-то придумал.
— Будь спокоен, Сэдэо, я нашел лазейку, — ободряюще улыбнулся Хьюге Сенсома. — Но сначала, Хирузен, мне нужна вся Тьма Мира Шиноби!
— О-о! — сделал большие глаза развеселившийся Хокаге (ему редко удавалось вести политику Конохи в такой непринужденной атмосфере (да и от Бивако с Наной отдохнуть не помешает…)). — Голубь-сан, будьте добры.
Ничего, как будто бы, не произошло, но уже через пять минут перед выпившими еще по стопке шиноби появился самый мрачный человек в Стране Огня. Хмуро оглядев друзей, Данзо Шимура недовольно уточнил:
— Пьянствуем?
— Немножко, — сделал вид, что потупился, Хирузен.
Миг, и его цепкие пальцы хватают подол хаори Шимуры и дергают на себя, роняя главу Корня. Данзо вскинул руки, но опоры не нашел и поэтому плюхнулся прямо на задницу рядом с Хокаге. Радостно оскалившись, Сарутоби притянул друга поближе и подал ему рюмку.
— Пей давай, — кивнул Сенсома в ответ на беспомощный взгляд Шимуры. — Дело есть. И дело важное.
Шимура Данзо умел ненавидеть. Он ненавидел войну, ненавидел все Великие Страны, за исключением, конечно же, Огня, ненавидел клан Учиха (хотя к Кагами это не относилось), ненавидел Мадару и его ученика и, конечно, ненавидел жареный лук. Раньше он думал, что и Сенсому с Хирузеном он тоже будет ненавидеть, но прошло уже много лет с того момента, и сейчас он понимал, что лишь делает вид. Даже для самого себя.
Друзей он ненавидеть не умел, оказывается.
— Ладно, рассказывай нам про свою лазейку, о великий Бог Шиноби, — усмехнулся Хирузен, когда Данзо, поморщившись, выпил.
— В общем, дело обстоит так, — начал Сенсома. — Данзо, ты в курсе ситуации с наследниками клана Хьюга?
— Да, — кивнул Шимура, сочувственно посмотрев на Сэдэо. — Один из мальчиков должен стать членом побочной ветви.
— Должен, но не станет, — заявил Сенсома. — И это, на самом деле, очень просто. Мы отдадим одного из детей в АНБУ.
— АНБУ?! — вскинулся Сэдэо. — Ты хочешь сделать моего сына членом АНБУ?!
— Членом элитного подразделения АНБУ, под кодовым названием «Корень», попрошу, — «уточнил» Сенсома. — На самом деле все просто. Хирузен, твоя дочка же почти ровесница детей Сэдэо, так?
— Ты знаешь это, ведь ты ее крестный, — поморщился Хокаге. — Так что не задавай тупых вопросов.
— Не буду, — «покаялся» Сенсома. — Так вот — одного сына Сэдэо отдает в Корень, а второго делает своим наследником. Так же, в Корень идет и дочка Хокаге.
— Эй, а ты у меня спросил вообще? — тут же возмутился Хирузен.
— Вот именно! — поддержал, вдруг, его Данзо.
Секунду Хокаге и глава Корня непонимающе смотрели друг на друга, а потом синхронно кивнули. В этом деле они будут держаться на одной стороне.
— Вместе с вашими детьми, в Корень отправится и мой ребенок, — раскрыл карты Сенсома.
Теперь уже все друзья непонимающе уставились на него, а когда до них, наконец, дошел смысл его слов…
— Поздравляем! — в голос закричал Хирузен, хлопками по спинам «подбадривая» друзей на такие же фразы.
— Я рад за тебя, — кивнул Сэдэо.
— Мои… поздравления, — выдавил из себя Данзо, больше зацепившийся за факт присутствия в его организации ребенка Сенсомы, чем за факт самого существования этого самого ребенка. — Но… зачем?
— Все очень просто — ты станешь личным наставником наших детей, — улыбнулся Сенсома.
— А если Данзо — наставник, то значит — мы можем напрямую влиять на их обучение через него, — понимающе улыбнулся другу Хирузен. — Пусть только попробует вытворить что-нибудь с моей Наной. Да он будет самым шелковым наставником в мире!
— И как же это спасет моего сына? — не понял Сэдэо.
— Корень… не станет принимать Хьюга с печатью… — выдавил из себя Шимура, чуть ли не дрожа от ярости. — Я легко введу подобное правило. По бумагам, твоего сына вообще больше не будет — это будет агент Корня. По задумке Сенсомы… фактически, твой ребенок будет проходить обычное обучение у обычного наставника.