Маньярские слоны практически не ухаживают. А как обстоят дела в других популяциях? Не знаю, но этолог Вольф-Дитрих Кюме наблюдал у африканских слонов полный комплекс «боев» перед самым совокуплением.
В Маньяре взаимоотношения самцов и самок носили исключительно временный характер. Ни один самец не имел постоянных связей с какой-то семейной группой или сообществом; более того, крупные самцы и не стремились к установлению таких связей. После совокупления самцы исчезали — их роль на этом кончалась. Они уходили куда глаза глядят в одиночку или с другими самцами, а малыши оставались на попечении самок. Общество самцов было непостоянным, текучим, без жесткой иерархии, которую можно было бы нарушить. Поэтому я считаю малоправдоподобной гипотезу, по которой уничтожение крупных самцов приводит к росту показателя рождаемости.
При опасности каждый самец действует в основном сам по себе, а потому весьма удивительно, что самцы иногда помогают раненым собратьям так же, как самки защищают упавшего члена семейной группы. Среди охотников распространены легенды о том, что старого, ослабевшего самца, отягощенного грузом слоновой кости, всегда опекает молодой (последнего называют аскари). Для проверки этой легенды я отправился на гору Марсабит, чтобы увидеть старого самца-гиганта Ахмеда (он умер в 1974 году в возрасте 55 лет). У Ахмеда были самые большие бивни из всех известных живых слонов. Вес каждого достигал 80 килограммов. Рассказывали, что рядом с ним всегда играют более молодые слоны, готовые прийти ему на помощь по первому зову. Однако за те несколько дней, что я наблюдал за ним на горе Марсабит, он жил совершенно один без всяких аскари. Смотритель Билл Вудли, а потом Питер Дженкинс, которые защищали его от браконьеров, говорили мне, что часто встречали его в сопровождении других слонов, самцов и самок, старых и молодых, но союзы эти носили случайный характер. Ни одного слона из сопровождавших Ахмеда, которого они прекрасно знали, нельзя было назвать аскари.
Их наблюдения подтверждают мои исследования поведения молодых самцов в Маньяре, а также более поздние выводы Гарвея Кроза о жизни некоторых самцов Серенгети. Вера в молодых аскари, защищающих старого самца, берет начало в рассказах о приключениях охотников, которые, приближаясь к старому слону, отягощенному грузом слоновой кости, часто подвергались атаке более молодого и активного самца, случайно оказавшегося рядом. Устрашающая атака — неотъемлемая часть защиты любого слона, и молодые самцы так поступают по личным соображениям, а не из альтруизма.
Парк Серенгети позволил мне впервые сравнить свои заметки о перемещениях слонов и структуре их общества с наблюдениями других ученых. Говард Болдуин переделал один из львиных ошейников на слона. Гарвей Кроз с радостью ухватился за возможность проследить за перемещениями одного из неуловимых слонов Серенгети, снискавших славу робких и одновременно агрессивных животных, не подпускавших к себе слишком близко. Мы провели операцию, которая прошла без сучка и задоринки. Майлс Тернер со своим крупнокалиберным ружьем разместился позади меня, чтобы обеспечить защиту в случае опасности, но МЫ быстро усыпили слона, а самки группы, в которую он входил, сделали всего одну попытку поднять его. При нашем приближении они бросились прочь, и мы легко надели на слона оборудование для радиослежения.
Наутро мы с Говардом и Гарвеем сели в мой самолет, чтобы разыскать животное. Слон стоял рядом с семейной группой из десяти членов, входившей в более крупное сообщество. Пока мы кружили над ними, самки семьи, раздраженные шумом самолета, излили свой гнев на несчастного молодого самца, который, по-видимому, ждал момента занять свое место в плотном оборонительном кругу семьи. Самки все вместе напали на него и отогнали от безопасного убежища, к которому он стремился.
К сожалению, ошейник держался только четыре дня. Техника радиослежения, превосходно отработанная на земляных белках и гризли, оказалась недостаточно эффективной в условиях слоновьей жизни. Самец из Серенгети совершил более долгий и быстрый переход, чем маньярский слон за тот же период. Хотя в некоторых формах поведения и проглядывало сходство, но наблюдения были слишком поверхностными, чтобы оценить приемлемость маньярской социальной организации слонов для других условий.