Я быстро оглянулась, пытаясь сообразить, куда бы мне спрятаться, потому как голоса приближались. Все кабинеты были закрыты, а ломиться в них не было смысла по вполне понятным причинам. На мгновение зажмурившись, я всё же решилась...
- Ой... - выдохнула молодая женщина, неловко цепляясь тоненькими пальчиками за плечо рядом стоявшего Максима и с ужасом ловя на себе мой взгляд.
Прижав к стене и нависнув над медсестрой, Он стоял, опираясь одной рукой о стену, а другой придерживая женщину за плечо. В этом его жесте, таком небрежном и спокойном, словно он делал это постоянно, либо это было чем-то обыкновенным и нормальным, я поняла предел своего терпения и понимания. Больше ничего не могло хоть как-то ещё раз привязать меня к нему.
- Извините. - каким-то чужим голосом прошептала я, не заботясь, услышали они меня или нет, и скорее двинулась дальше по коридору, к спасительной лестнице. Ноги сами собой ускорялись, но я пыталась одернуть себя, чтобы позорно не убежать, выдав хоть какой-то намек на мои бушующие внутри эмоции.
Ступенька, две, три...
Колотящееся внутри сердце, бешено отбивающее ритм фламенко.
И спасительная дверь женского туалета, в котором, к счастью, никого не оказалось.
Буквально упав на раковину и до боли закусывая нижнюю губу, повернула кран, включая воду на полную мощность. Набирая в ладони ледяную воду, плеснула ею себе в лицо, чтобы хоть как-то снять жар. Один, два...
Перестав чувствовать ледяные пальцы, попыталась выключить льющуюся огромным потоком воду, но руки предательски не хотели мне подчиняться. Это рассмешило меня. Настолько, что я, оставив в покое кран, сползла по стенке на пол, начиная тихо, а потом все громче и громче смеяться.
Смех перерастал в истерические всхлипы. Перед глазами всё плыло, мир куда-то начинал уплывать, хотя я ощущала мокрую рубашку и ледяные руки, которыми пыталась размазать текущие по щекам обжигающие слезы. Болезненные спазмы внутри с трудом принимали и пропускали воздух. Отражаясь от стен, я слышала свой сорванный хриплый голос. И это очень сильно одернуло меня, заставив в миг замолкнуть.
Теперь в туалете можно было расслышать лишь мои бешеные попытки глотнуть побольше воздуха, который был необходим для того, чтобы успокоиться и прийти в себя.
Мысль о том, что меня могут увидеть вот такую, в таком весьма неприятном для меня виде, напугала меня. Дрожащими руками, вцепившись в край раковины, я поднялась и, немного пошатываясь, закрылась в одной из кабинок. Объясняться с кем-либо хотелось меньше всего. Ещё меньше мне хотелось, чтобы об этом узнал Максим. Черта с два он увидит меня такой.
В туалет кто-то зашел.
- Мам, ну давай мы с тобой об этом поговорим позже. - недовольно произнес весьма знакомый голос. - У меня уроки, всё, потом. Целую!
Быстро вытерев рукавами мокрые щеки и надеясь, что не так уж и плачевно выгляжу, я открыла дверь кабинки и, выдохнув, позвала девушку, оказавшуюся ученицей с параллельного класса.
- Марин, постой. - остановила я её, стараясь придать голосу твердость и спокойствие. - Салфетки сухие есть?
С радостью отметив, что она ничего такого во мне не заметила, да при этом была с сумкой, я поверила в свою удачливость. Ещё больше я убедилась в ней, когда мне была протянута тушь.
- Тоже попала под "ливень"? - усмехнулась девушка, наблюдая, как я быстро привожу себя в порядок перед зеркалом.
- В смысле? - удивленно взглянув на неё через зеркало. - Какой ещё ливень?
- Кран. - пояснила она, не переставая улыбаться. - Вчера Каныгина попала под него. Открывает, а он как брызнет... - засмеялась она, а я постаралась поддержать, хотя хриплым голосом плохо получилось. - Ей сильнее досталось, чем тебе.
- Да, я тоже под кран. - согласилась я, возвращая девушке её вещи. - Спасибо.
- Да не за что.
Ещё раз взглянув в зеркало, перед тем как выйти следом за Мариной, я постаралась как можно более натурально улыбнуться своему отражению. И оставшись весьма довольной, мысленно пообещала себе, что больше такого не повторится.
Стена снова поднялась передо мной, готовая отражать любые нападения окружающего мира как никогда.