- Две, уважаемый. - моё настроение ни к черту. Ещё и этот...
- Тебе рожать ещё, дура. - злобно ответил он. Но после, словно испугавшись чего-то, добавил уже более миролюбиво: - Нету у меня, скурили всё. Зайди завтра, после обеда.
Выходила я из магазина с двумя увесистыми пакетами. Которые, впрочем, с огромным удовольствием вручила подружкам.
- Я просила две! - возмутилась было Лиза, но сжалась. За моей спиной хлопнула дверь. Из магазина вышел продавец.
- Та-а-а-ак, документики.... - по его заблестевшим глазам было понятно, что теперь мы точно не отделаемся.
Мы переглянулись и резво рванули вниз по улице.
Пробежав два квартала и завернув за угол, мы остановились. Чтобы отдышаться. Яна рассмеялась, глядя на запыхавшихся нас. Флегматично хмыкнув, Лиза поставила пакет на землю, сжав его между ног. Обертка от сигарет полетела в сторону и буквально через миг нас обдало облаком дыма. Я чихнула, чем вызвала очередной взрыв Янкиного хохота.
- Жаль, у меня нет старшей сестры, потерявшей паспорт. - печально вздохнула Лиза и затянулась.
- Ну была бы. А вдруг вы были бы похожи не так, как Лена с Юлей? - громким шепотом проговорила Яна.
Когда-то моя старшая сестра потеряла паспорт, который нашла спустя год в диване. К тому моменту у неё уже был новый. Поэтому старый был величественно отдан мне щедрой рукой Юли. Случайно прознав про это, мои подруги стали активно пользоваться этим - ведь на фотографиях мы были безумно похожи.
- А мы не в ту сторону побежали. - сообщила нам Яна, хорошенько оглядевшись. - Теперь до тебя, Лизка, нам топать целых семь кварталов. А у меня, между прочем, натерты ноги!
- Переживешь. - облачком дыма обдавая Яну, Лиза сузила глаза, вглядываясь во что-то за нашими спинами. - Ого...
- Блондин или брюнет? - мы с Яной не сдержались и засмеялись. Шикнув на нас, Лиза подалась вперед. В силу плохого зрения она всегда так делала.
- Биолог наш, что ли? - выдохнула Лиза, выпуская из рук сигарету. Сделав пару шагов вперед, она прижалась немного к дереву, чтобы её не заметили на другой стороне улицы. – Ну, точно...
Мы с Янкой переглянулись, после чего обернулись. Я сделала это очень и очень нехотя. Внутри билось раненной птицей испуганное "стой на месте, не двигайся!".
Около черной машины, с символом, состоящим из овала с вписанным туда треугольником, обращенным вершиной вверх, стояли двое. Молодая женщина, в черном коктейльном платье, мягко улыбаясь спутнику, притянула его к себе, обхватив руками за плечи и немного заставила наклониться, чтобы поцеловать. Максим, его я узнала сразу же, стоило сердцу пропустить один удар, обнял нашу классную руководительницу. Безумно забилось сердце, когда их губы соприкоснулись. Всего миг, после которого он быстро отстранился и пошел прочь. Миг, но мне хватило. К горлу подкатила тошнота.
- Девчата, пойдем. - я дернула за рукав Яну и пошла вдоль по улице, не дожидаясь прилипшую к дереву Лизу.
- Ты куда? Там же продавец! - в какой-то момент воскликнула Лиза, когда мы были в нескольких метрах от магазина.
Я её не слушала. Толкнув дверь, со звоном и дребезжанием неохотно поддавшуюся, я подошла к пустой кассе. Продавец немного удивленно взглянул на меня.
- Чего-нибудь покрепче. Но не водку.
День 123-й
23 сентября 2017г.
Голова безумно раскалывается. В висках пульсирует тупой болью, острым ножом пробираясь всё дальше и глубже. Тяжелый затылок тянет вниз, убеждая, что стоит прилечь и больше никуда не двигаться. Да и не хочется даже никуда.
- Михеева Елена Юрьевна! Встать, когда я с вами разговариваю! - шум ворвался в воспаленную голову, проникая через уши и застревая огнестрельной дробью где-то в затылке. Пошатнувшись, пришлось выполнить требование. Комната перед глазами услужливо поплыла, смешав потолок с полом и растянув стоявшую предо мной женщину между шкафом и кроватью до необычайных размеров горилл.
Будучи по жизни военным человеком, воспитанной так же в военной обстановке где-то в деревне на границе, мать представляла собою подобие мужика сильного, волевого и требовательного. Назвать её женщиной в нашей семье никто не пытался, давно потеряв эту мысль, идею и вообще даже желание - на всё подобное она грозно косилась и поднимала сковороду, столь ненавистную ею (матерью), и оттого принимая вид более грозный и похожий на оружие массового поражения. Отец потому и покинул нашу семью. Работая простым помощником директора продовольственного магазина, умеющего лишь складывать числа и отвечать на вопросы, связанные с количеством и качеством съедобного товара, жить с тяжелым характером он не смог. Впрочем, как и я. Частенько прячась ночевками у подруг, отпрашиваясь как можно чаще к отцу, который постоянно пропадал на работе, я как-то многие годы умудрялась избегать скандалов и вообще каких-либо грозных колебаний воздуха между мной и стоявшей сейчас передо мною злой женщиной. Та, глядя на меня яростным своим взором в данный момент, скорее всего, пыталась сообразить - лучше ли подчиненного, то есть меня, пожарить, либо оставить всё как есть и лишь сходить за лучком. Всё это отразилось на её задумчивом выражении лица.