– Очаровательное сочетание, – прокомментировал Саппи.
Луна Картер протянула Тузику лапку. Тузейло пожал её, после чего указал Луне на предназначавшееся ей кресло.
Анита принялась изучать подарки от лайки – в ярких пакетиках и коробочках лежали самые разнообразные косметические средства: кремы по уходу за кожей и шерстью, духи, тушь, помада, блеск для губ, а также шампунь от собачьей перхоти.
Это была очень распространённая болезнь в собачьем мире. По статистике, каждый второй обитатель планеты когда-либо имел с ней дело. Тузейло помнил, что когда он только-только выбрался из-под завалов, днём и ночью его мучил нестерпимый зуд. Совсем скоро он понял, что это последствие обычной собачьей перхоти. Когда Тузейло вернулся в нормальную среду обитания, он начал больше мыться и пользоваться специальными шампунями, и перхоть тут же пропала. Тузик отнёсся к подарку Луны с пониманием, однако Анита сощурилась и изобразила искусственную улыбку.
После шести в подвал спустились личный помощник мэра города – доберман Брайан Кортес, крупнейший коммерсант Озея – бульмастиф Гастон Ортега, а также глава управы центрального округа города Норманн Харрис. Все трое преподнесли имениннице три шикарных букета цветов, которые публика оценила громкими аплодисментами.
Наконец, все расселись по своим местам, и официанты замельтешили по залу.
– А сейчас, – Гастон Ортега встал со своего места с протянутой вверх лапой, в которой держал бокал шампанского, – я произношу этот тост за то, чтобы такая красавица, как Анита, подольше оставалась такой же обворожительной, – он подмигнул Тузику и залпом осушил бокал. Все гости последовали его примеру. Только у Луны с этим возникли затруднения. Она отпила всего глоток.
Праздник продолжался. Анита о чём-то увлечённо болтала с Луной и сеньором Диасом. Тузик, Брайан Кортес и Гастон Ортега решили уединиться в другом конце стола и отодвинулись ото всех на безопасное расстояние. У них был очень важный разговор.
– Как же мне всё это надоело, – причитал Тузик. – Только-только с Хороббадо и Шульцем разобрались, как уже новая напасть! Прошёл почти месяц, а толковых новостей до сих пор нет. Убийцу вообще кто-нибудь ищет?
– Ищут, ищут, – сказал Брайан, взглянув на Гастона. Тот медленно кивнул. – Ищут как наши, так и в Буэнос-Айресе. Гастон полагает, что Буэнос-Айрес намеренно тормозит расследование дела, рассчитывая на то, что представится удобный случай обвинить в убийстве Томаса и его супруги какого-нибудь неугодного себе пса. Вы и сами уже наверняка слышали, как они направо и налево кричат, что убийство четы Митчелморе – очевидная провокация, направленная на расшатывание стабильности в стране.
– В какой-то степени они правы, – кивнул Ортега. – Премьер-министров любого государства не могут убить с банальной целью обчистить дом.
– Митчелморе действительно обокрали? – спросил Тузейло с явным недоверием.
– Родители Марисы Митчелморе не смогли толком объяснить, что именно пропало из дома их дочери и её супруга, – ответил Брайан. – Но одну пропажу заметили однозначно. Это золотой ошейник, который Томас Митчелморе подарил их дочери на очередную годовщину свадьбы.
– Про ошейник я ничего не слышал, – удивлённо покачал головой Тузейло. – Я вообще в курсе только основной версии, которую без конца перемалывают в телевизионных новостях на TeFeDe – как Митчелморе были убиты доставщиком пиццы у себя в частном доме. Теперь же выясняется, что ещё и ошейник какой-то был…
– В жизни не слышал ничего глупее, – резко отрезал Гастон. – Зная чету Митчелморе лично, никогда не поверю, что они пользовались услугами доставки еды. Да ещё и фастфуда. Они снобы, каких только поискать. Убийство было не спонтанным, а хорошо спланированным. Уверен, готовилось оно не один месяц. Томас Митчелморе был моим главным партнёром в Буэнос-Айресе. А я очень не люблю, когда кто-то убирает моих псов. Особенно тех, которые были мне так полезны.
– Главное, Тузейло Фридрихович, – Брайан ещё сильнее понизил голос, – не впутывайтесь в это дело. Мы разберёмся сами.
– А ведь Томас предлагал нам с Фейджем расширить свой бизнес, вплоть до Буэнос-Айреса, – проговорил Тузик.
– И не только бизнес, – кивнул Ортега. – Он вообще считал, что будущее Аргентины только в развитии Озея, а не в его ущемлении. Я сумел его в этом убедить ещё в сентябре. К сожалению, в Буэнос-Айресе его позицию не посчитали столь же убедительной…