— Классический черный цвет является…
Он ускорил шаги. Ему надо увидеть эту женщину. Посмотреть, так ли она привлекательна, как привлекателен ее голос. Алекс толкнул дверь и вошел в комнату, свет в которой был приглушен. На ярко освещенном подиуме стояла высокая изящная блондинка.
Ради такой женщины стоило поторопиться.
Определенно.
Ослепительная красавица с золотистыми волосами, собранными сзади в замысловатый пучок. Красивая и недоступная.
Раздались аплодисменты, и мачеха, сидевшая в первом ряду, поманила его рукой. Алекс понял, что она, должно быть, поджидала его. Он был не слишком большим любителем модных показов, но отец в последнюю минуту сослался на плохое самочувствие, и Изабель упросила его составить ей компанию.
Алекс направился к Изабель… и к этой красавице на подиуме, которая и сама могла бы быть моделью.
— Для нашего следующего показа Кристал надела роскошное платье, которое…
Подойдя к мачехе, Алекс взглянул на подиум, и их с блондинкой взгляды встретились.
— Мм… — блондинка запнулась, — подчеркивает ее безупречную фигуру…
Незнакомка снова взглянула на него. Легкое замешательство мелькнуло в ее взгляде, прежде чем она продолжила говорить.
Алекс заметил ее реакцию. Она определенно почувствовала напряжение, которое возникло между ними.
Блондинка вызывала у него желание, а его желания обычно исполнялись. До сих пор Алекс вступал в интимные отношения с женщиной только после того, как хорошо узнавал ее, но сегодня он изменит своему правилу.
— А теперь один из главных экспонатов Коллекции Каннингтонов — этот очаровательный предмет одежды…
Услышав фамилию Каннингтон, Алекс нахмурился. Изабель наклонилась к нему и прошептала:
— Ну, разве она не красавица?
Алекс сделал вид, что не понял, о ком она говорит.
— Модель?
Изабель слегка надула губы.
— Да нет, ведущая. Известный модельер из Соединенных Штатов. Это демонстрация ее коллекции. Она выросла здесь, в Австралии, и сейчас снова вернулась сюда жить. Ее мать — небезызвестная Фелиция Каннингтон, кинозвезда.
Алекс знал, что Фелиция Каннингтон — австралийка, сделавшая карьеру в Голливуде лет тридцать с лишним назад.
Он снова взглянул на красивую блондинку.
— И это ее дочь?
Изабель кивнула.
— Да, Оливия Каннингтон.
Его мозг бизнесмена немедленно заработал, и Алекс понял, что только что получил прекрасный шанс решить свои проблемы. Всю последнюю педелю он не мог думать ни о чем, кроме отцовского ультиматума. Он надеялся, что Чезаре одумается, но коварный старик не отступал. Когда Чезаре Валенти чего-то хотел, он, как правило, добивался желаемого.
Сначала Алекс был полой решимости не подчиняться ультиматуму Чезаре и собирался тянуть время как можно дольше.
Но его одолевало чувство вины. Разве мог он допустить, чтобы семейный бизнес был передан в чужие руки? А самое главное, как он мог оставить Ника и Мэтта без их законного наследства?
Теперь все будет в порядке, решил Алекс. Он готов частично выполнить пожелание отца, ибо нашел подходящую женщину.
Что касается ребенка… Там видно будет. Чезаре так или иначе уйдет на отдых через пару месяцев и не будет иметь возможность держать их бизнес под контролем. Нет, никакой ребенок не станет частью этой сделки.
Будут только он и эта блондинка. Если она а общении окажется такой же очаровательной, какой выглядит, и если она свободна, тогда он нашел женщину, на которой готов жениться.
Оливия Каннингтон.
— Добрый вечер, мистер Валенти, — произнесла Оливия с вежливой холодностью. Ее партнерша по бизнесу, Лианна, представила их с Алексом друг другу. Дом Валенти был хорошо известен во всей Австралии своей превосходной парфюмерной продукцией и столь же превосходным ее оформлением.
— Алекс, — поправил он, глядя на нее своими серо-голубыми глазами с такой пылкостью, что у нее зашлось сердце.
Оливия неторопливо потягивала шампанское, стараясь не показать, какое впечатление произвел на нее этот красавец мужчина.
Черт бы его побрал! Банкет после показа мод обычно проходил непринужденно, все расслаблялись и старались получить удовольствие после того, как потратили столько сил, чтобы коллекция имела успех.
Но Алекс Валенти нарушил привычное умиротворение. С того момента, как он вошел в бальный зал, он завладел вниманием Оливии. Не говоря уже о том, что он мешал ей вести показ. Она занервничала, стала говорить с запинкой, чего никогда не случалось с ней прежде.