Они уже преодолели половину Тихого океана, когда он сказал ей:
— Как бы ты отнеслась к тому, чтобы у нас был ребенок?
Оливия резко подняла голову от книги, которую читала.
— Что?
В ее глазах застыло испуганное выражение.
— Я хочу стать отцом и хочу, чтобы матерью моего ребенка была ты. У тебя есть возражения?
Оливия какое-то время молчала.
— Уйма, — наконец выдохнула она.
Алекс сдвинул брови.
— Мне кажется, из нас получились бы хорошие родители.
Она сделала глубокий вдох.
— Я не сомневаюсь, Алекс, но проблема не в этом.
— Тогда в чем же?
Помрачнев, Оливия положила книгу на столик между ними.
— Ты никогда не заговаривал о детях до сих пор.
У Алекса похолодело в душе.
— Знаю, но я думал…
— Не надо, — перебила она. — А почему ты спросил меня об этом сейчас? Твое предложение так неожиданно.
Черт. Он вдруг понял, что Оливия может сделать неправильные выводы. Она может решить, что
он испытывает к ней все более сильные чувства. Настало время просветить ее относительно второй части ультиматума Чезаре.
— Оливия, я не был до конца откровенен с тобой. Отец хотел, чтобы я не только женился. — Он помолчал немного. — Моя жена должна зачать наследника в течение года, иначе я рискую потерять наследство.
Кровь отлила от ее лица.
— О господи!
Дурное предчувствие охватило Алекса. Оливия прижала руку к груди.
— Почему ты не сказал мне об этом раньше?
— Я думал, наш с тобой брак будет временным.
Она нахмурилась.
— Я не понимаю, Алекс. Что изменилось?
Самолет начало трясти. Алекс был рад передышке.
— Я решил продлить наш брак еще на несколько лет. И если бы мы смогли произвести на свет ребенка за это время…
Оливия тяжело вздохнула.
— Нет, — пробормотала она испуганно.
Смешанные чувства охватили его. С одной стороны, он понимал, что его слова стали для Оливии полной неожиданностью, с другой… Что ужасного в том, что он хочет стать отцом?
— Я надеялся, что мысль о детях приходила в голову и тебе тоже. Мы могли бы…
— Это нечестно, Алекс, — перебила его Оливия.
— Но…
— Нет, извини. — В ее взгляде застыла решимость. — Я ничем не могу тебе помочь.
Его захлестнула злость. Она даже не удосужилась выслушать его до конца.
— Не можешь или не хочешь?
Прежде чем Оливия успела ответить, самолет снова сильно тряхнуло, и Алекс увидел испуг в ее глазах. Он вдруг и сам почувствовал себя не слишком уверенно.
Мысли о будущем отошли на второй план.
— Проверь, хорошо ли ты пристегнута, — попросил Алекс, протягивая руку к лежащему рядом телефону, на котором вспыхивала красная лампочка.
— Ты тоже проверь, — пробормотала она, и по ее глазам он увидел, что она беспокоится за него не меньше. И тут он понял, что небезразличен ей.
Оливия обрадовалась передышке. Тряска в самолете и страх за свою жизнь вполне соответствовали смятению, царившему в ее душе. Как мог Алекс набросить на нее такую петлю? Почему вдруг захотел, чтобы она родила ему ребенка?
Ребенка, которого она никогда не сможет иметь.
Господи, это было одной из основных причин, по которой она согласилась на временное замужество. Дети явно не входили в планы Алекса, а значит, ему не обязательно было знать о ее бесплодии.
У Оливии сжалось сердце при мысли о малыше, которого она потеряла из-за внематочной беременности, и о всех других малышах, которые могли бы у нее родиться. О, как бы она хотела иметь ребенка!
Ребенка от Алекса.
Нужно сказать ему правду. Как только они вернутся на твердую землю и останутся вдвоем в номере отеля, у них будет время нормально поговорить. Однако, как только их самолет благополучно приземлился, они с удивлением узнали, что приглашены на званый обед к одному из самых влиятельных людей в Калифорнии. Отказаться в последний момент было бы неприлично. Поэтому они быстро переоделись в отеле, после чего отправились прямиком на прием.
В свои апартаменты они вернулись только под вечер. Оливия хотела немедленно обо всем поговорить, но потом решила, что, если повременит с этим немного, ничего страшного не произойдет. Им обоим надо было принять душ, немного перекусить и расслабиться прежде, чем она обрушит на голову Алекса неприятные новости.
Но разве тут расслабишься, подумала Оливия, решив позвонить матери, пока Алекс принимал душ и переодевался.
Фелиция была на седьмом небе от счастья, поскольку ей предложили роль в популярном телевизионном сериале. Она не заметила, что с ее дочерью творится что-то неладное. Теперь Фелицию одолевали сомнения — то ли принять это предложение, то ли подождать, пока не выяснится, дадут ли ей желаемую роль в кино. Она попросила Оливию передать извинения Алексу, поскольку она не сможет прийти на презентацию его духов в Нью-Йорке, как было запланировано.