И вот так они дружно жили и никогда не отказывали друг другу в помощи. Только забредший к ним Сорняк был всегда недоволен и говорил:
– Что вы тут прозябаете? Вам простор нужен. Воля! Отделитесь друг от друга грядками, и будет вам одно удовольствие!
Все злаки и овощи на поле только посмеялись над этим предложением. Но одна грядка всё же появилась, отделилась ото всех, отодвинулась подальше, и на ней стал расти Горох. И когда появились росточки, то по привычке они потянулись к Пшеничке, чтобы опереться на неё, да не оказалось Пшенички рядом…
– И что же нам делать дальше? – спросили они у Сорняка.
А тот ответил:
– Защитить тебя, Горох, теперь некому! Я сам на грядке поселюсь, и там решим!
Чинарик
Однажды какой-то Турист выбросил в лесу недокуренный Чинарик. А тот, медленно тлея, пробубнил:
– Я поведу этот глухой, тёмный лес к светлому будущему и познакомлю его с ним!
С этими словами Чинарик поджёг мох, затем кустик, потом стал подниматься всё выше и выше, охватывая всё больше кустов и превращаясь в большой костёр. Ветки громко затрещали, и Деревья, услышав это, решили, что кусты Огнём восхищаются и зовут присоединиться к ним. Увлечённые красочным пламенем, которое охватывало всё большую площадь, они тоже потянулись к нему, шурша листьями:
– Огня, видно, на всех хватит, он и нашу жизнь светлее сделает! – радовались они.
А Огонь уже выше деревьев полыхал, пожаром всё на своём пути пожирал и восторгался:
– Вот она – ваша настоящая светлая жизнь!
Может, он всех так и увлёк бы за собой, да пришла Туча – ударила грозой и погасила его ливневым дождём. С больших Деревьев капали слезинки – они сожалели о пропавшем Огне. Но когда дождь прошёл, Деревья увидели внизу своих сгоревших сородичей – там, где Огонь зазывал их в красивую светлую жизнь, теперь было чёрное пепелище…
Гнездо
Познакомились Ворон и Ворониха. Понравились друг другу и стали вить себе гнездо на высоком дереве. Веточку за веточкой плотно скрепляли, чтобы дом был крепким – на долгую жизнь. Строили и в дождь, и в ветер и построили хорошо. А вскоре у них появились два птенца. Росли они быстро, Ворон и Ворониха не могли нарадоваться на них, носили им пищу – паучков, червячков да разных букашек, водицей поили. И выросли оба птенца сильными и здоровыми. Один захотел самостоятельно жить – завёл семью и улетел. А второй птенец сказал:
– Мне и летать учиться не надо – я и тут могу крыльями помахать, а червячка мне родители принесут.
Ворон и Ворониха ему советовали:
– Тебе бы тоже надо для себя гнездо построить, да и жить научиться самостоятельно.
– А мне и тут нравится! – отвечал он и толстел с каждым днём.
Однажды родители заметили: гнездо стало потрескивать, несколько веточек из него выпали. А когда сын громко потребовал, чтобы ему приносили больше пищи, веточки одна за другой стали сыпаться на землю. И тогда он заворочался и закаркал во всю мочь:
– Мне с вами тесно, подвиньтесь!
Закачалось гнездо. И тогда взмахнули крыльями Ворон и Ворониха и полетели неизвестно куда. А оглянувшись на прощание, увидели, что гнезда на дереве уже не было, а на ветке сидел их сын и жалобно кричал:
– Дайте червячка!
Где лучше жизнь?
Муха радостно летала по цветочным горшкам, стоявшим на подоконнике: то нектара попробует, то водицы попьёт. Всё бы хорошо, да только не нравилась ей тряпка, которая с шумом и хлопаньем гонялась за ней. И стала Муха думать и мечтать, где бы ей найти спокойную, сладкую жизнь?
Однажды видит: в двустворчатой раме, между стёклами, её родственница сидит, лапками машет, вроде бы к себе зовёт, но только не слышно, что говорит. А рядом с ней множество других сородичей-мух – и больших, и маленьких – лежат, видно, от радостной жизни отдыхают.
Облетела Муха вокруг рамы, с трудом щель нашла и заползла внутрь. И правда, было тут тихо и спокойно, шлёпанья тряпки не слышно. С одной стороны окна – сладкие цветочки на подоконнике видны, с другой – вольный простор. Летай себе свободно, сколько хочешь. Ринулась было Муха к цветам да об стекло ударилась. Кинулась туда, где простор, и снова об стекло. Взглянула Муха на свою родственницу – а та уже без движения лежит. А другие мухи вообще высохшими оказались.
Заметалась тогда Муха, поняла, что впросак попала: рассчитывала на красивую жизнь, а тут погибель… Стала искать щель, через которую в раму пролезла, да никак не найдёт. Билась Муха об стекло и жужжала:
– В преж-жней ж-жизни выкрутилась бы, выкрутилась!
Но её никто не слышал, может быть, только тряпка, протиравшая стекло…