Мертвее, чем я уже был, я не стал. Значит либо я уже и так совсем мертв, либо что-то тут не так.
Видимо так решил и Колдун, потому что он окинул мое бренное тело подозрительным взглядом и, неожиданно резко приблизив свое лицо к моему, распахнул мои веки. Если бы я мог, то наверное сказал бы спасибо. Теперь я мог наконец рассмотреть Колдуна получше и увидеть, что одет он в милицейскую униформу, как и человек, лежащий недалеко от меня. Жив он или мертв, я не знал. Колдун же, так ничего интересного в моих глазах и не найдя, убрал перстень в карман и подошел к им же оглушенному милиционеру. Неожиданно он незаметным движением привел тело в горизонтальное положение и похлопал ему по щекам.
— А?…
Милиционер слегка сонно открыл глаза, пытаясь понять что происходит.
— Ты чего задумался? — совершенно спокойно спросил Колдун.
— Я?…а…ну да… Ну что, понесли что ли? — полностью пришел в себя милиционер.
— Сначала нужно его в ковер замотать, — напомнил Колдун.
— Ага. Давай. Я разложу ковер, а ты тело к нему подтащи…
Из ковра слышимость была очень низкая. Если быть точным, то я вообще ничего не слышал. Кроме конечно звука работы двигателя машины, на которой меня куда-то везли. Мне почему-то с сожалением подумалось, что везут меня вовсе не в морг. Я пытался поразмышлять над произошедшим, ведь я остался без перстня, но кроме собственной головы, плавающей в банке мне почему-то больше ничего в голову не приходило. Мне так стало себя жалко, что я даже прослезился…мысленно… За переживаниями я не заметил, как мое тело вынесли из машины и принесли в какое-то помещение. Судя по всему лабораторию, потому что когда меня вытащили из ковра, то первым, что я увидел был стол с какими-то колбами и прочей фигней, которая так всех интриговала на уроках химии в школе.
Положили меня видимо на операционный стол, потому что надо мной светила огромная лампа, типичная для операционных, как их показывают в фильмах.
— Ну что? — послышался голос, в котором я легко узнал Сергея Ивановича, который по всей видимости, пришел проведать «больного».
— Мертвее не бывает, — ответил, конечно же, Нестеров.
— Лидии пока что лучше не говорить. Боюсь она слишком болезненно воспримет известие о его смерти. Тем более удачно, что она как раз сегодня уехала в Киев.
Надо мной появилось озабоченное лицо главного.
— Нужно ее там ненадолго задержать… на недельку — две.
— Без проблем, — с готовностью ответил доктор, — Тем более там как раз дело есть подходящее. Трупы с разорванными артериями. Видать очередной маньяк фильмов про вампиров пересмотрел.
Сергей Иванович нахмурился.
— Я надеюсь, что ты прав и это всего лишь маньяк…
Послышался смешок.
— Да брось ты. Ты же не веришь в эту фигню?
— Всякое бывает, и уж тебе ли об этом мне знать. Ну ладно, не будем сейчас об этом. У нас других забот хватает. Нужно снять перстень. Шестой экземпляр нам весьма пригодится, хотя лучше бы…да чего уж там…, - махнул рукой главный.
— Конечно…, - и спустя несколько секунд, — А на какой руке он был?
— А не все равно? — раздраженно отвечает Сергей Иванович.
— На правой нет.
— Ну посмотри на левой.
— И на левой нет.
— Что?! Ты что ж идиот…, - Сергей Иванович замолчал и пропал из виду, видимо сам решил проверить.
И спустя еще минуту:
— Быстро вызывай спецгруппу! Кто забирал с тобой тело?! Как его фамилия?
— Одного Сергеев, а второго… — протянул Нестеров.
— Второго?! Я с тобой одного Сергеева посылал! Как выглядел второй?!..
Дальнейшего я не услышал, потому что меня отвлек непривычный звук. Очень тихий, и уже немного подзабытый, но от этого не менее прекрасный. Я на некоторое время просто растворился в этом звуке. Я очень боялся ошибиться и поэтому старался даже не думать, чтобы не отогнать это наваждение. Но это было определенно не наваждение. Я в этом окончательно убедился спустя несколько минут. Я просто физически ощущал, как мой организм пробуждается от своего странного сна: сердце начинает медленно качать кровь, легкие начинают то расширятся, то сжиматься. В общем организм решил таки заняться своей работой, от которой он нагло отлынивал последний десяток часов. Я был так счастлив, что не сразу заметил, что обстановка вокруг меня слегка изменилась: появилось несколько людей в белых халатах и масках. Среди них легко угадывалась дородная фигура Нестерова. По всей видимости за меня наконец решили взяться. И это тогда, когда я наконец-то почти ожил. Мне вдруг стало так обидно…