Я молча таращила глаза на наблюдателя, казалось, что голова моя сейчас взорвется от напряжения, туман в моей голове испарился мгновенно. Фридрих тоже не сводил глаз с наблюдателя.
-Мы просто пешки. Пешки в...- выговорила я, чувствуя, что меня начинают душить слезы.
- Пешки!?! Вы что все прослушали? Вам был дан выбор, был дан шанс, вы сами им не воспользовались! Во всем виновны сами - плохо! Ни к чему не имеете отношение - плохо! Как дети малые! Не все так просто! Нет чисто черного, нет чисто белого! - почти кричал наблюдатель. Первый раз я видела его в таком состоянии. Николай Егорович всегда был спокоен и уравновешен, а сейчас казалось, что молнии посыплются у него из глаз. Такая его реакция была для нас полной неожиданностью.
-Вы все знали с самого начала? Знали судьбу каждого?- спросил Фридрих.
-Конечно, знал. Я наблюдатель, я слежу за выполнением правил. - уже холодным тоном ответил наблюдатель, он смог справиться со своим мимолетным негодованием.
-Как вы могли допустить столько смертей! - неожиданно даже для себя вскрикнула я и вскочила со стула. Я больше не контролировала ни своих мыслей, ни своих чувств, ни эмоций.
То ли от того, что я резко встала, то ли от нервных переживаний кровь прилила у меня к глазам, все вокруг меня окрасилось в багровые тона и голова закружилась.
Я чувствовала, что мне становиться всё хуже, мне срочно нужно было на свежий воздух. Я побежала вон из избы, выскочив на крыльцо, я еще долго не могла отдышаться. Сердце бешено билось, руки тряслись, голова кружилась, перед глазами все плыло.
- Почему? Почему?! Почему!?! - твердила я.
Фридрих вышел вслед за мной, молча обнял меня и прижал мою голову к соей груди. Меня трясло от гнева, ненависти и обиды, а он только тихонько гладил меня по волосам.
-Я догадывался о чем-то подобном. Мое забытье, мое возвращение. Я понимаю тебе тяжелее. По мимо всего, что уже случилось эти слова Николай Егоровича для тебя звучат как признание в предательстве. Он твой друг - все знал и допусти гибель дорогих тебе людей. Но, Ника, ты ведь всегда знала - он знает куда больше чем мы, ты всегда знала - он наблюдатель. Но знать и понимать это разные вещи. А теперь пришло время не только знать, но и понять.- успокаивал меня Фридрих.
Я молчала, умом я всё понимала, но настрадавшееся сердце уже было не способно ничего понимать. Да и чувство вины от услышанного меньше не стало - если б я тогда не стала сомневаться, не стала ждать, что будет дальше, а сразу бы согласилась с планом Фридриха убрать Вильгельма, все было бы иначе.
Позади нас скрипнула дверь. На пороге появился наблюдатель.
- Решение каждого человека влияет на жизнь и гармонию всего мира. Эта война не только для вас стала наглядным уроком нарушения законов мироздания, но и для тысяч людей. Люди должны были поверить в себя, поверить в ближних, в бога. Вспомнить о вере в добро. Вспомнить! - продолжил наблюдатель свою речь, которую я не дала ему закончить.
Я отодвинулась от Фридриха и повернулась к наблюдателю. Мы молча стояли на крыльце глядя друг-другу в глаза. Дуновение влажного ветра окружило нас как примиряющее кольцо. Сейчас только время могло помочь нам понять, простить и поверить.
Китай. Тихая деревушка вблизи монастыря. Уже прошел год после окончания войны. Именно в этой деревне я нашла своих близких и семью Александра. Я предпочла перебраться жить в это тихое, живописное место. Оставаться в одной стране с Иваном сейчас у меня не было сил. Иван, молодец, нужно отдать ему должное, он многое делает для страны, для народа. Но я не в силах его простить. И даже тоска по родине пока не перекрывает черных воспоминаний о делах Ивана, о моих ошибках. От себя я к сожалению не могу убежать, мне предстоит заново учиться жить в мире с миром, в мире с собой. И я надеюсь, что по крайней мере, до того момента, как я полностью приду в себя, мое место пребывание для Ивана будет тайной.