Контрацепция, возможно, и могла бы послужить нашей цели, но мы не позаботились о том, чтобы материнский инстинкт исчез. Старомодные представления о любви и семье, доме и детях сохранились так же, как старые представления о магии и религии. Таким образом, у нас есть уникальная возможность увидеть, как часть людей продолжает жить несмотря на то, что совершенно утратила свою полезность.
К сожалению для нас, моральный кодекс столь долго был неотъемлемой частью наших личностей, что никто и на секунду не мог подумать о массовом убийстве, преднамеренном уничтожении расы. Я уверен, что ни у кого из вас ни на секунду не возникло бы такой мысли. И всё же всегда существовала опасность, что кто-то из них устанет от жизни в полном социальном рабстве и возжелает несовершенной социальной свободы, если вы понимаете, что я имею в виду.
Можете ли вы представить себе, что все Иные захотят пересечь Мост одновременно? Если бы они захотели, у них хватало бы ума сделать это, но ни у кого из них не хватило бы воображения, чтобы представить, что произойдёт, если они это сделают. Эта мысль временами не давала мне спать. Теперь у меня есть решение. Пришло время действовать!
— В чём заключается ваш метод? — спросил один из Децималов.
— Всё очень просто, — последовал тихий ответ. — Все предметы роскоши, все предметы первой необходимости, одежда, еда, развлечения, даже кондиционируемый воздух, используемые круглосуточно Иными, напрямую зависят от нас. Как гуманисты, как филантропы, мы хотим о них хорошо заботиться. Мы позволяем им пользоваться всеми новыми изобретениями, всеми научными достижениями. Я намерен сделать именно это ещё раз.
— Вы имеете в виду, что будете добры к ним? — спросил Децимал.
— Именно так. Я собираюсь дать им для питья воду лучшего качества — тяжёлую воду. Поскольку вы не являетесь настоящими учёными, придётся вам объяснить. Сегодня я выдал разрешение Генри Сесилу, блестящему Иному, перейти Мост. Он встретится с нами завтра и расскажет всё об этом.
— У этого замечательного молодого человека есть интеллект, но нет воображения, поэтому он не имеет ни малейшего представления о том, что всё это значит. На сегодня всё. Вы можете провести следующий день, пытаясь представить, что на самом деле будет значить для нас жизнь, если наша проблема будет решена.
— Я полагаю, другого выхода нет, — прошептал Децимал. — Тем не менее, их почти сто тысяч, и некоторые из них кажутся интересными личностями.
— Но они не Высшие! — резко возразил Примас.
— Нет, я признаю это, просто Иные.
— Они перестали бороться, — воскликнул Примас. — Они стали довольными. Всякая довольная жизнь должна умереть. И запомните это. Когда-нибудь это решение должно быть принято. Либо мы умрём, либо они. Викторус недостаточно велик для нас обоих. Мост недостаточно прочен, чтобы спасти нас, если у них разовьётся воображение.
— По-моему, он достаточно прочен, — ответил один из Децималов, — но я полагаю, что, если им всем одновременно придёт в голову одна и та же идея, может бы произойти всё что угодно.
— Для нас! — воскликнул Примас, заканчивая предложение. — Завтра в два часа мы встретимся здесь с Генри Сесилом и послушаем лекцию о его новом открытии.
Молодой изобретатель был тепло встречен Примасом и Децималами. Они приветствовали его как нового Высшего. Один из Децималов похлопал его по спине. Другой пророчествовал, что когда-нибудь он будет признан достойным стать Децималом.
Молодой человек знал свою историю. Он думал, что его нынешнее положение было почти таким же, как у сенатора Соединённых Штатов в старые времена, когда ещё были Соединённые Штаты и сенаторы.
Все удобно расселись и даже усадили молодого изобретателя в кресло.
— А теперь расскажите нам всё об этом, профессор, — весело сказал Праймус. — Изложите это простым языком, таким, который может быть понят шестнадцатилетним подростком. Видите ли, мы не так высокообразованны, как вы, Иные.
— Тут особо нечего рассказывать, — ответил изобретатель. Он выглядел мальчишкой по сравнению с одиннадцатью бизнесменами с суровыми лицами, собравшимися в тот день. — Вода, как вы все знаете, состоит из двух частей водорода и одной части кислорода. Однажды кто-то обнаружил, что существует водород с двойным атомным весом, и назвал это вещество дейтерием. Он соединяется с кислородом точно так же, как это делает лёгкий водород, и образует воду — тяжёлую воду. Если мы используем D в качестве символа нового водорода, то формула новой воды будет D2O, а не H2O. Вы понимаете, это всё ещё вода, но другая.