- Серёга, тут дело такое, - замялся Ванька, переминаясь с ноги на ногу в дверях.
Шапошников в этот день уже не первый раз прибегал к майору Кожевникову с «аварийными» глазами, то не знал, как правильно отчет сделать, то вещественные доказательства перепутал. Но тут было дело особое, от которого у Ваньки кровь в жилах стыла, ибо дураку понятно, что в руках он держал «бомбу замедленного действия».
- Какое у тебя дело? – апатично поинтересовался Кожевников.
- Ты в отделе пока за старшего, ну, Михалыч уехал в куда-то, и ты вроде как старше всех по званию. Вот я с этим к тебе и пришёл, - лейтенант посмотрел на свою руку, сжимавшую конверт.
- Ну и? Что стряслось-то? – затушив окурок, спросил Сергей, поднимаясь с кресла, обходя заваленные бумагами стол.
- Пакет тут один курьер доставил. Вот он, - и Ванька протянул ему конверт желтого цвета с фирменным логотипом службы доставки. Посылка была вскрыта, видимо, дежурная часть проверила содержимое на признаки терроризма.
Раскрыв его, Сергей увидел в конверте два диска, на одном стояла цифра 1, на другом – 2 и сложенные вчетверо листки бумаги. Усевшись снова за стол, Кожевников нехотя свалил бумажки в сторону, и на середину очищенного пространства вывалил содержимое желтого конверта. Вставив первый диск в компьютер, он увидел, что на диске видеозапись и нажал на кнопку воспроизведения. Сначала экран был черным, потом появилась комната, скорее всего спальня, потому как был виден край кровати. Через секунду появилась женская фигурка, она явно старалась попасть в объектив камеры, чтобы её было лучше видно.
Девушка на экране монитора была тоненькой, запуганной и встревоженной. Её было невольно жаль. Безжалостный свет камеры высвечивал её белокурые волосы, придавая им сероватый оттенок. Под глазами залегли черные тени, отчего голубые очи казались больше, почти на пол лица. Но вот она откашлялась и заговорила:
- Меня зовут Анжелика Соколова, я – жена Андрея Валерьевича Соколова, невестка Валерия Владимировича Соколова. Я…, - девушка замялась, нервно заломила руки, но через секунду собрала волю в кулак и продолжила, - мой муж должен стать губернатором края. Почему я говорю, что он должен стать? Потому что в Москву были отправлены деньги, невероятная сумма порядка 10 миллионов евро за то, чтобы Андрей занял этот пост. Со стороны Соколовых на эту противоправную сделку был отправлен Денис Владимирович – дядя моего мужа. Со стороны администрации президента эту сделку сопровождал некий Петр Банников, именно он гарантировал тот факт, что мой муж займет кресло главы региона. Никаких гарантий, просто старая добрая схема «с утра стулья – вечером деньги». Бизнес, где доброе имя важнее всего. Прокол и нет человека, всё просто и понятно.
Девушка замолчала на некоторое время, видимо, собираясь с мыслями для следующего разоблачения:
- Надеюсь, у вас возникнет вопрос – откуда у семьи моего мужа баснословная сумма в размере 10 миллионов евро. О, это его наследство. Семейный совет постановил, что ставки стоит делать именно на Андрея и вложили всё наворованное непосильным трудом моего свекра в назначение Андрея. Мне бы хотелось, чтобы проверили законность приватизации городского транспорта, но, боюсь, это уже бесполезно, много воды утекло, да, и не пойман – не вор. Хотя факт того, что можно было столько украсть, у меня до сих пор не укладывается в голове.
Она провела рукой по волосам, приглаживая их, и продолжила:
- Наверное, вам мой поступок кажется странным. Молодая женщина, супруга будущего губернатора решила «заложить» всех и вся. Жена доносит на мужа, как в старые, «добрые» времена. Но у меня просто больше нет сил терпеть продажность и коррупционность сложившейся в стране системы. До коих пор в нашем государстве всё будет происходить так? Продажность правит бал, а простые люди страдают. Если бы у меня была хоть какая-то надежда, что Андрей достойно будет нести свою власть, но такой надежды у меня нет. Я боюсь этого человека. В течение трех лет нашего брака он систематически избивает и насилует меня. Поверьте, мне противно говорить об этом во всеуслышание, это стыдно, это ужасно и мерзко…. Но это правда. Да, как ни прискорбно, но это истина. В доказательство этого я представляю вторую видеозапись. Поверьте, мне было нелегко решиться вынести весь этот грязный сор из избы.
Девушка опустила голову, видимо собираясь с силами, через несколько секунд продолжила:
- Вот так я и живу. Больше сил моих терпеть нет, именно поэтому я записала это обращение. Я надеюсь, что мой муж понесет наказание и, конечно, не станет главой региона. Я засняла вчерашние побои на видео, диск находится в этом же конверте. Кроме того, в этом же пакете моё заявление в милицию с просьбой возбудить дело о побоях и доведении до самоубийства. Потому что у меня больше нет сил бороться с ним. Я больше не могу терпеть. Я живу в состоянии постоянного страха за свою жизнь, так жить я больше не могу.
После этих слов жены Андрея Соколова экран померк, и видеопроигрываетль показал, что запись закончена. Лейтенант Шапошников вздохнул, но не сказал ни слова, эту запись он уже видел прежде, чем показать её начальству. Майор следственного комитета Сергей Кожевников вставил в дисковод второй диск. От просмотра его кровь холодела в жилах: здоровый мужик пинал ногами хрупкое женское тело, матерился и снова бил. Сомнений в том, что на экране Андрей Валерьевич Соколов и его жена Анжелика не было никаких. Дело оборачивалось неприятной стороной, вот что значит остаться за главного в отделе. Надо ж как его Михалыч подставил! Что ему теперь со всей этой «красотой» делать прикажете?
Также в конверте было заявление в милицию от Анжелики Вячеславовны Соколовой, с просьбой привлечь её мужа Андрея Валерьевича Соколова к уголовной ответственности по статьям: 116 Уголовного кодекса Российской Федерации за побои, 117 УК РФ – за истязание - причинение физических или психических страданий путем систематического нанесения побоев либо иными насильственными действиями, и по статье 110 Уголовного кодекса – доведение до самоубийства.
Кроме того, в том злополучном конверте была коротенькая записка, написанная каллиграфическом подчерком, которая содержала сведения о том, что Анжелика Соколова направила копии пакета: в прокуратуру города, прокуратуру края, уполномоченному по делам Президента в федеральном округе, генеральную прокуратуру г. Москвы, следственный комитет г. Москвы, в три крупнейшие газеты России, и, конечно же, выложила видео в интернете.
Нда, госпожа Соколова сделала всё, чтобы о её деле узнала вся Россия. Плохо это самое дело. Кожевников на секунду представил, какой шум и гвалт поднимется из всей этой истории. Не вовремя их начальник укатил на рыбалку, ох не вовремя!
Вот по всем правилам он должен сейчас проверять все основания для возбуждения уголовного дела против Соколова. Нет, ну да же быть таким невезучим! Бабу свою Соколов простит, ну, может, пару раз ей втащит, а вот мента, который на него начал дело заводить факт не забудет. Что же делать-то? Надо сначала позвонить Михалычу, пусть из Департамента ноги делает и едет на работу, нечего там сельское хозяйство предупреждать о проверках, надо задницы свои спасать.
- Серёга, - от раздумий его снова отвлек Ванькин голос.
- Что еще? Хочешь добить меня танцем? – Кожевников невесело ухмыльнулся, складывая диски в конверт.
- Тут дело такое, я, перед тем как к тебе идти, слышал, что по сводкам ГИБДД прошла информация, что жена Соколова въехала на своей «Мурано» в опоры пушкинского моста.
- Что? Твою мать! – выругался Кожевников.
- Ага, прикинь, неслась на скорости около 200 километров в час. Я еще подумал, что, видать, она куда-то торопилась сильно. А тут такое дело, всё ясно стало, – Ванька кивнул на экран монитора.
- Всмятку? – без особой надежды спросил Сергей.
- А то, и она, и тачка, - горестно вздохнул Шапошников, видимо, и он понимал, что дело им предстоит еще то, и судя по всему под надзором московских «шишек».
Оба сотрудника следственного комитета горестно крякнули, представляя какую бурную деятельность надо будет развить, и как извернуться, чтобы и перед Москвой отчитаться о ходе расследования преступления и Соколову дорогу не перейти. Ох, трудна и неказиста жить работника следственного комитета в городе N.